Александр Машошин - Мудрость старых мастеров

— Как-то это…

— Тихо-тихо, молчи! У нас почти получилось. Только ты не то делал, что нужно. Стало холоднее, да?

— Ага, — выдохнул я.

— И напрягся. Давай, ещё раз расслабься. Полностью. Дыши. Представь поток. Но. Не проталкивай его через себя, а тормози, понимаешь? Будто он трётся о мышцы и замедляется… Держи… Держи это чувство. Вот, получается.

И правда, получалось! Вместо холода, что обдал меня, когда я первый раз прогонял сквозь себя воображаемую воду, пришло тепло.

— Не напрягай тело, не расслабляй волю, — сказала Айла. — И согреешься.

— Удивительно, — мысли в голове начали ворочаться быстрее, а держать мышцы расслабленными становилось всё проще, потому что мне больше не было так холодно.

— Ты ощущаешь Силу хуже, чем можешь с ней работать, в этом всё дело, — продолжала призрачная джедайка. — Следовательно, надо подключать воображение. Уяснил?

— Да. Послушай… Он знал, что будет буран?

— Знал, — Айла сразу поняла, о ком идёт речь.

— Почему же он не предупредил меня?

— Счёл, что не вправе вмешиваться в твою судьбу.

— Чего-чего??

— Лежи, не напрягайся! — почти прикрикнула она. Повторила другими словами: — Он позволил тебе самому выбрать дальнейшую линию событий.

— Не дав мне критически важной информации? Да он, по сути, отпустил меня на верную гибель! Или… он знал, что мне поможешь ты?

— Нет. Этого он не знал и не мог. Однако, существовал вариант, что ты благополучно доедешь.

— Или нет.

— Или нет, — кивнула Айла.

— Так какой он тогда, к дьяволу, джедай?! Какой он вообще Светлый?!

— Нормальный джедай, обыкновенный.

— Не наговаривай! Джедаи не такие!

От этих моих слов Айла начала смеяться, звонко и заливисто, как школьница. Долго не могла успокоиться. Потом, всё же, смогла сказать:

— А ты много ли джедаев видел?

— А вполне достаточно! Вентресс, конечно, не в счёт, Феруса я толком не знаю, а так три рыцаря, считая тебя, и трое Магистров.

— Заметь, трое из пяти, что выступили против решения по Осоке, тогда, в восьмидесятом. Что-то это да значит, нет?

— Да, верно.

— Вот так. Мы три тоже далеки от стандартов. Нам в жизни пришлось столкнуться не с этим вот серым равнодушием в себе, которое тебя так возмутило. Мы понюхали настоящей Тьмы. И справились с ней.

— Рати – тоже?

— Тоже. В старых святилищах встречаются очень разные сущности. Ну? Согрелся?

— Да. Спасибо, мой ангел, — улыбнулся я.

— В таком случае, я пойду. Сообщу Падме, что тебя нужно подобрать.

Голоса я услышал буквально через пять минут после того, как исчезла призрачная Айла. Переговаривались несколько человек. Прислушавшись, я разобрал фразы:

— Сумка здесь. Нашёл! Вот они!

— А где ж сам парень-то?

— На что тебе жмур?

— Комлинк у него был хороший, военный. Нехудо бы прибрать. Да и в карманах, может, чего отыщется.

Согнув ноги в коленях, я упёрся в засыпанный снегом колпак и отвалил его от куста. Поднялся. И увидел возле одолженного мне свупа лэндспидер и три фигуры в комбинезонах. У одного в руках был фонарь. Какие знакомые бороды! Это ведь они были в комитете по встрече сегодня днём.

— Мародёрствуете помаленьку, пейзане? — доброжелательно спросил я, подходя. Рукоятка меча была у меня в опущенной правой руке, скрытая между пальцами и боковым карманом штанов.

— Гляди-ка, Кувалда, он живой! — воскликнул почти безбородый мужик, что копался в кабине спидербайка, вернее, в моей сумке, забытой в багажном кармане рядом с сиденьем. Кубики голокронов, словно невзначай, выпали из его рук обратно в раскрытую сумку.

— А мы думали, ты замёрз, — фальшиво обрадовался тот, которого я днём определил как "набольшего". Фонарь при этом он отвёл в сторону, чтобы не так видно было его напряжённое лицо и бегающие глаза. — Тебя в город, что ли, отвезти? Ну, так садись, прямо сейчас и отвезём! А свуп мы потом заберём, на обратном…

Он говорил громко не случайно. Третий мужик в это время, осторожно ступая по глубокому снегу, заходил ко мне сзади. От нехорошего предчувствия заныла шея. Пора! Я развернул кисть, надавил кнопку включения и наотмашь рубанул по горизонтали за своей спиной. Рассеянный свет фонаря и синий отблеск лезвия позволили мне увидеть вытаращенные глаза нападавшего, приоткрытый в изумлении рот, занесённую для удара чёрную палку. В следующее мгновение он уже падал в снег, перерубленный пополам. Продолжая движение, я вновь оказался лицом к остальным, подхватил меч второй рукой под самый эмиттер.