Александр Харников - Царьград (сборник)

Не он один оказался умным. Русские додумались притопить корпуса кораблей на фарватере. Причем сделали это так, чтобы арабские лодки могли плавать над ними свободно, а вот любой европейский корабль с большой осадкой застрял бы, напоровшись на «топляки». Пока еще есть надежда выдернуть застрявший форштевень и убраться восвояси. Конечно, где-то должен быть оставлен проход. Но ночью, под обстрелом, нет никакой возможности найти его.

Как только догорела очередная осветительная ракета, как на смену ей тут же в небо взлетела другая, снова залив все вокруг ярким мертвенным светом. Там, на берегу, где ранее кэптен Смит заметил суету, сверкнула яркая вспышка, донесся звук выстрела, и с недолетом в полкабельтова из воды поднялся подсвеченный изнутри вспененный столб воды. Несколько секунд спустя выстрелило второе орудие, и его снаряд упал совсем рядом с бортом. Третий выстрел дал перелет, а четвертый, шрапнельный снаряд с трубкой, поставленной на удар, угодил «Агате» прямо в борт, в район мидель-шпангоута. Вспышка, грохот, удар, от которого пароход содрогнулся всем корпусом, дымное облако, и бесформенная рваная дыра, появившаяся в месте попадания русского снаряда.

Получив точную установку прицела, русская полубатарея открыла по британскому пароходу беглый огонь, словно на показательных стрельбах во время императорского смотра. Пенные фонтаны вздымались рядом с бортом, снаряды попадали в корпус. «Агата» содрогалась от ударов. Непросто потопить железный пароход в четыре тысячи тонн водоизмещения снаряженными черным порохом четырехфунтовыми шрапнельными снарядами, поставленными на удар.

Но команда «Агаты» уже кинулась к спасительной лодке-дхоу. Кэптен Смит бросился вслед за своими матросами. Но он успел увидеть, как на месте подтянутой к корме лодки вырос высокий пенный столб. Кто-то был убит сразу, кто-то утонул, будучи сброшен в воду. Но это уже было неважно, потому что с ужасным грохотом очередной снаряд разорвался внутри только что оставленной им рубки.

Взрывная волна бросила британца на палубу, и каждый последующий разрыв снаряда заставлял его прижиматься к ней все сильней и сильней. От одного из разрывов на носу загорелся палубный настил, и удушливый черный дым понесло в сторону берега. Потом что-то рвануло особенно сильно, и «Агата» начала крениться на левый борт. Сделав еще несколько выстрелов, русские орудия умолкли, и только треск горящего палубного настила и вопли тех, кто барахтался в воде, нарушали тишину.

Вскоре в гавани Порт-Суэца взвыл мотор катера, и досмотровая партия отправилась посмотреть на попавшую в их сеть добычу. Британскому офицеру и остаткам его команды пришлось сдаться. Так закончилась авантюра Эдварда Смита, кэптена флота ее величества.

Причина же его неудачи заключалась в том, что план британцев был рассчитан на генерала Жданова, мыслившего на уровне своего времени. А вот штабс-капитан Давыдков в своем XXI веке как раз считался специалистом по контрдиверсионным действиям, и имел на то особые полномочия.

Выходец из будущего, он хорошо помнил, как в русско-японскую войну под Порт-Артуром русские моряки обороняли проход во внутренний бассейн от японских брандеров. Для предотвращения попыток блокировать Суэцкий канал прямой доступ к нему был загражден баррикадой из затопленных английских пароходов и парусников, что были захвачены на самом канале и во время рейдерства по Средиземному морю. Для того чтобы из Красного моря попасть в Средиземное, любой корабль должен был сначала зайти в Порт-Суэц и пройти досмотр. Лишь потом он мог следовать дальше. Боновые заграждения при этом были лишь отвлекающим элементом.

Место, где брандер мог попытаться прорваться в канал, было взято под прицел полевой артиллерии. Со стороны Порт-Саида все было устроено точно так же. Все остальное оказалось делом техники.

26 (14) октября 1877 года. Югороссия. Мраморное море. Принцевы острова

Императрица Мария Федоровна

Наше с мальчиками путешествие из Петербурга в Константинополь было по-русски неспешным. Из Петербурга мы выехали вместе с адмиралом Ларионовым. Сначала ехали поездом до Одессы. Там нас уже поджидал боевой корабль югороссов, названный в честь древнего киевского князя Ярослава Мудрого. Путешествие на нем было недолгим и очень комфортным. На следующий день после отплытия из Одессы наш корабль уже находился у входа в Босфор, где на небольшом катере адмирала поджидал Александр Васильевич Тамбовцев – как рассказывал мне мой супруг, человек, исполняющий в Югороссии обязанности канцлера.