Алан Аюпов - Слепой царь

"Да. На будущее. Если мы опять куда-нибудь забредём, в команду исследователей надо будет включать Генриетту, как медика, пару мужиков с носилками, мало ли чего, и парочку свободных девушек в качестве курьеров. — Думал я. — Да, что же придумать вместо связи? Телефон? Скорее всего, альтернативы нет. Можно, конечно, придумать телепатию, но фиг её знает, как она будет работать. А рисковать что-то не хочется".

— Что делать будем? — Вывел из задумчивости меня Матвей.

— Да чёрт его знает! Нас же опять унесло, хрен знает куда! Как её теперь искать?

— Вот и я о том же. Насколько нас перенесло?

— Предположительно километров на сорок.

— Почему предположительно?

— У Дженни, кажется, был бинокль с сорокакратным увеличением. Так мы через него со своего крыльца лес, да и то едва углядели.

— Это подальше будет. Километров эдак НА: двадцать. — Задумчиво возразил Матвей Иванович.

— А почему кого-то надо искать? Встрепенулся я. — Кто сказал, что Марианна ушла?

— Ах, я забыл! — Извинился Матвей. — Ядвига опросила нескольких девушек. Они все единогласно заверяют, что Марианна, сразу, как произошли изменения, отправилась направо, в сторону ворот.

"Выходит, она пошла в сторону конюшни. — Думал я. — Разумеется, её уже там не было. И дороги, кстати, тоже не было. А может, была?".

— Лина, когда мы появились на башне дорога вдоль забора и сам забор оставались? — Спросил я.

Девушка задумалась. Но, как выяснилось тут же, никому и в голову не пришло взглянуть на забор и дорогу.

— О какой дороге идёт речь? — Спросил Матвей Иванович.

— Когда вы ехали на встречу, вы видели забор?

— Да!.. Вспоминая, ответил Матвей Иванович.

— Так вот, вдоль ограждения изнутри шла булыжная дорога специально для лошадей задумывалась. И весь наш участок был огорожен этим забором.

— Не весь. — Поправила Сяомин.

— Ну, не весь, часть. Дело же не в этом. Здесь, с фасадной стороны, забор и дорога были. Но тогда здесь была не башня, а здание, с одной стороны которого располагались ворота, выходившие на дорогу между участками. Вот я и спрашиваю, а был ли забор после изменения планировки?

— Когда я осматривал округу сверху, — вспоминал Матвей Иванович, — никакой дороги не было.

— Ладно. От этого ни холодно, ни жарко.

— А зачем тогда спрашиваешь? — Возмутилась Лина.

— Затем, что если б дорога сохранилась, у нас остался бы ориентир. А так ничего. Марианна шла вдоль забора, значит, вдоль линии запрета. Перейти её она не могла. Дойдя до угла, могла свернуть. И вот тут начинаются интересности. В котором часу она ушла? Сколько времени она находилась в движении? На какое расстояние сумела уйти?

— Первая перепланировка случилась часов около семи вечера. Сюда мы пришли часа через полтора. Приблизительно в половине девятого вечера. — Рассуждал вслух Матвей Иванович. — Дальше занимались эвакуацией народа. Это ещё где-то час. Может чуток больше. Потом стало совсем темно. Хотя прожектора горели и раньше. Выходит, идти она могла не больше двух, двух с половиной часов. За это время можно пройти около десяти километров неспешным шагом. Как она шла? С какой скоростью?

— Думаю, что за два часа она вполне могла достичь стыка границ. — Предположил я.

— Не исключено. — Согласился Матвей Иванович.

— Вопрос: повернуть она успела?

— Вполне. Если торопилась, то наверняка повернула.

— А по бездорожью далеко можно уйти за это время? — Спросила Лина.

— Хороший вопрос. — Отметил я. — А, Матвей Иваныч?

— Граф, не надо меня по отчеству величать. Не так уж я стар.

— Договорились. — Кивнул я. — Так как насчёт бездорожья?

— Здесь земля такая ровная, как доска. Вряд ли могли быть овраги. Вы, когда проезжали, видели нечто похожее?

— Нет. Ответила Лина. — Там сплошные сады были.

— интересно, а сады куда делись? Жаль ведь, столько трудов вложено… — Посетовал я.

— Сады остались. Я их вдоль внешней стены крепости видел. — Сообщил Матвей.

— Значит, к тому времени садов уже не было. — Задумчиво произнёс я. — Но это не решает проблемы. Вышла она после перепланировки, вероятно, шла по голому полю. Но сейчас ещё хуже. Если до второго объединения можно было пойти вдоль черты и перехватить её, теперь же неизвестно произошло ли изменение в ширину?

— А чего вы судите? — Вмешалась Сяомин. — Ночью всё равно её не найти. Утром надо начинать искать.

— В какой стороне? — Язвительно поинтересовался я.

— Есть хорошая русская поговорка: "Утро вечера мудренее". — Заметила Сяомин.