Ирина Пехтерёва - Живые камни. Золотая пыль

– Вот и хорошо, – тётя присела на диван. – Сегодня мы пойдём на выставку одной талантливой художницы. Если ты не против, конечно. Телевизора у меня нет, хотя бы так развлечёшься.

– Замечательно! – Ада ухватилась за фотоаппарат. – Я сделаю репортаж о талантах Волеграда!

– Хорошо. Тогда в пять будем выходить, – тётя подошла к Аде и потрепала её по макушке. Кожу слегка царапнули длинные ногти. – Не переживай. Всё будет хорошо. Ой! У тебя опять кровь на щеке. Сейчас я принесу пластырь.

Она поспешила куда-то по коридору, а Ада, не теряя времени, достала из-под дивана розу и спрятала под свитером. Тётя вернулась и принялась обрабатывать царапину какой-то жидкостью – Ада сидела, сцепив зубы. И тут она заметила красивый перстень на указательном пальце крёстной. Он был полупрозрачный, с небольшим бутоном гвоздики из чего-то нежно-розового.

– Красивое кольцо, – сказала девочка, едва тётя наклеила на щеку пластырь.

– Да, этот цветок означает честь и бережёт воспоминания, – крёстная задумчиво посмотрела на руку. – Флюрографика… Слышала о таком?

– Язык цветов, – кивнула Ада. – В этом городе много чего связано с цветами, верно?

– Верно. Мы же – самый цветущий город на Земле. А теперь я тебя оставлю – у меня есть дела.

Ада кивнула и, забрав свитер, побрела вверх по лестнице. Тётя одновременно и располагала к себе, но в то же время казалась какой-то холодной, недостижимой. Девочка достала изумруд и включила телефон.

– Волшебный изумруд, помоги мне найти сеть в этом покинутом спутниками месте!

Ничего не произошло. Ада хмыкнула и запрыгнула в кресло. Теперь можно полистать книги, украденные из тётиной библиотеки и расслабиться. Желудок недовольно урчал – хотелось чего-то посущественнее овощей и мюсли. Надо будет по дороге приметить магазинчики…

***

Когда Ада открыла глаза, она не сразу поняла, почему в комнате так стемнело. Девочка зевнула и открыла телефон. Без пяти пять. Ада подскочила как ужаленная, причесалась, по-быстрому подкрасила глаза и надела на шею фотоаппарат. Тётя уже ждала внизу, в ещё одном потрясающем брючном костюме, с изящными драгоценностями на шее и ушах.

– Признайся, забыла? – Пожурила она девочку.

– Просто немного заснула, – призналась Ада. – Но теперь я готова к бою. Новая статья меня ждёт!

Тётя заперла дом, и они отправились по Волеграду. Ада время от времени косилась на крёстную. Неплохо бы было что-то выведать у неё про всю эту магию, но Артём просил никому не говорить… Мальчик вроде бы не желал ей зла. Вон, даже кулон подарил. Но действовать всё равно надо, иначе дело с мёртвой точки не сдвинется.

– Ничего не хочешь спросить? – Вдруг произнесла тётя. – Я же вижу по твоим глазам, что хочешь.

– Просто я волнуюсь за маму, – ответила Ада, пряча глаза. – И из-за одной странной вещи в школе.

– Насколько странной?

Стальные нотки, прорезавшиеся в голосе тёти, заставили Аду передумать. Нужно спросить что-то безобидное. Девочка смело посмотрела крёстной прямо в глаза. Сердце заколотилось.

– Мой друг сказал, что меня в школе спрашивала моя родственница с севера, – медленно проговорила Ада, наблюдая за лицом крёстной. – Но мама не говорила, что у нас есть родственники на севере. Она даже о вас ничего не говорила.

– Скорее всего, обозналась. С кем не бывает.

– Она знала моё имя и фамилию. И пришла в мою школу. Как это может быть совпадением? – Ада заметила, как тётя прищурила левый глаз, а затем расслабленно улыбнулась. – Вы не верите?

– У тебя такой возраст, Ада… Сейчас всё принимаешь близко к сердцу. Не переживай, хорошо?

– Поняла, – кивнула Ада.

Поняла. Что вы что-то недоговариваете. Ада насупилась, и всю дорогу спутницы молчали. Выставка проходила в небольшом павильоне под крышей. Там, между увитых плющом колонн, расположилась выставка картин акварелью – пейзажи, портреты, коты, цветы, коты в цветах… Очевидно, художнице нравились кошки – они были изображены на каждом втором холсте. Ада сделала несколько десятков фотографий, пока тётя отошла к своим знакомым.

– Ты слишком много фотографируешь.

– Артём!

Мальчик, в рубашке и галстуке, стоял рядом. Ада улыбнулась ему. Значит, он цел и невредим. Теперь он уж точно не отвертится!

– Я фотографирую, чтобы сохранить воспоминания.

– Фотография – это не воспоминание, – Артём постучал по голове. – Вот здесь – настоящие воспоминания. А на фотографии лишь картинка.

– Я творческий человек. Тебе меня не понять, – отмахнулась Ада.