Борис Игнатьев-Мурин - Маятник

Эти видения накатывали на девушку, пока она не перестала понимать, где сон, а где явь. Она то видела себя лежащей обнаженной и раскрасневшейся от рук воина в лазарете, то также обнаженной, лежащей на горячих досках.

Видения наслаивались друг на друга, и девушка видела перед собой смешенную пелену двух реальностей. Одновременно открылись две двери. В одну вошел закутанный в зеленый плащ маг с кувшином и бокалом в руках. Видимо принес ей назначенный воином настой. А в деревянную комнату вбежал обнаженный мужчина. Его рот раскрывался, но звуков девушка не слышала. Но поняла, что он зовет ее. Поняв бесцельность попыток докричаться, мужчина подбежал к девушке, подхватил ее на руки и вынес из комнатки. Его руки не только оторвали ее тело от горячих досок, но и как будто вырвали ее сознание из тела той, кто лежала в лазарете.

Виктория почувствовала головокружение, как будто она падала, и почти сразу пришла в себя, лежа на полу любимой сауны, а Виктор поливал ее ледяной водой из ведра.

Она очнулась от нежного прикосновения к волосам. Чья-то рука пугливо поглаживала ее черные густые волосы. Вероника услышала голос:

– Очнись. Ну пожалуйста!

Ника приоткрыла глаза. Рядом с ней на стуле сидела Шу и поглаживала ее по голове. Когда девушка пришла в себя, в глазах Шу промелькнуло облегчение, и его тут же сменила неподдельная радость.

– Наконец то!

– Что со мной? Ника совсем не чувствовала усталости. Наоборот. Ее тело было полно сил и энергии. Она вскочила с кровати. И в очередной раз осознала, что лежала полностью обнаженной. Но из-за отсутствия в комнате мужчин, она не чувствовала никакого стеснения. Наоборот. Она сильно потянулась, и с некоторым удивлением заметила жадный взгляд Шу, устремленный на ее тело. Ника вопросительно подняла бровь. Шу опомнилась, быстро отвела глаза и стыдливо опустила голову. Ее ладони сплелись и стали теребить пальцы. Наконец она проговорила.

– Нам пора на занятия. Учитель велел, чтобы сразу как ты очнешься, отвести тебя к нему. Он сказал, что ты будешь чувствовать себя полностью разбитой. Но, тем не менее, тебе надо обязательно начинать занятия. Шу помедлила. Скажи – ты как? Совсем плохо? Последний вопрос прозвучал довольно напряженно.

– Как ни странно, со мной все замечательно. Я свежа и чувствую себя полностью отдохнувшей.

– Ты уверена? – с сомнением уточнила Шу. – Если что, то скажи. Ты имеешь право на длительный отдых после первого занятия. Тебе ведь меняли тело! Это не шутки. В интонациях Шу слышалась неподдельная тревога.

– Все действительно хорошо.

Вероника заметила лежащую на стуле одежду и комбинезон и начала одеваться.

– Тогда быстрее беги. Учителя не любят ждать, – улыбнулась Шу.

Рэналъф – учитель магии, был стар. И выдавало его не тело. Выглядел он как очень хорошо сохранившийся мужчина лет сорока. А сколько ему было на самом деле – самому сильному боевому магу клана – не знал никто. Но его глаза говорили о многом. Сейчас перед ними не было магической пелены. И Ника видела их настоящими – практически полностью лишенными эмоций. Обычный человек черствеет и перестает испытывать сильные чувства в тех ситуациях, которые он пережил много раз. С опытом и жизненной мудростью умный человек становится циничнее, спокойнее и рациональнее. Но он все равно продолжает радоваться и грустить. Чувствовать. И особенно это проявляется тогда, когда он сталкивается с чем то новым. В этом кроется стремление человека к новому – новым вещам, новым местам, новым партнерам. Новое дарит возможность испытать эмоции. Возможность чувствовать. И Вероника не смогла себе представить, сколько всего должен был пережить и переосмыслить этот маг, чтобы практически полностью потерять возможность чувствовать. Наверное, даже столетия не в счет. «Так сколько же ему лет?!», – подумала Ника, пока этот странный мужчина разглядывал ее.

Его холодный внимательный взгляд поднялся вверх, и теперь он смотрел точно ей в глаза. Ее прошиб озноб. Попытавшись отвезти взгляд, Вероника поняла, что не может этого сделать. Ей пришлось отвернуть немного голову, чтобы попытаться разорвать эту странную связь, возникшую между ними. Но она с ужасом поняла, что немного повернутая в сторону голова, ее голова, без ее на то воли и желания поворачивается обратно. Она попробовала поднять руку, крикнуть, но все ее движения, едва начавшись, неожиданно прерывались, и больше она вообще не могла пошевелиться.