Борис Цеханович - Проект «Колония»

Так и здесь, только помимо всего, конечной целью было дать своим мужикам со организоваться и если эти непонятные военные не уедут, дать огневой отпор и заставить силой убраться воякам.

Впереди толпы, с удивительной скоростью, передвигая короткими и толстыми ногами, мчалась полная, пожилая цыганка, с накрученной чалмой цветастым платком на голове и с крупной чёрной бородавкой на лице, бесформенные груди под вязанной кофтой. неистово болтались в разные стороны, раззявленный в крике рот и целеустремлённость движения. А двигалась она, во главе этой толпы, прямо на меня, протягивая вперёд руки со скрюченными пальцами, больше похожими на когти хищной птицы. И было понятно, что криками и воплями тут не ограничатся. Нас сомнёт, повалит на землю вот это бабье войско. И действовать здесь нужно было жёстко и жестоко, тем более, что они уже перешли некую черту вот этим наглым грабежом и убийством гражданских.

Воинственно настроенная цыганская тётка была уже в нескольких шагах, когда её товарки сзади ещё громче, торжествующе закричали, предвкушая победу, как из-за моей спины неслышно выскользнули двое моих охранников, сделали два шага вперёд, сомкнулись плечами передо мной, отсекая командира от нападавшей, и один из них, совершенно не сомневаясь и не заморачиваясь гуманистическими соображениями, сильным ударом приклада в грудь, сбил её с ног. Второй тоже самое проделал со следующей цыганкой, а дальше пошла молотьба, в которую включилась уже вся наша пешая цепь. Не такая уж зверская, как можно подумать, но хлёсткие и болезненные удары, смешали ряды этих фурий, остановили их и погнали уже обратно, на цепь цыган с оружием в руках. Те тоже не ожидали такой развязки, ведь их баб никогда и никто не бил, даже менты или ОМОНовцы в масках. Они засуетились, водя стволами в разные стороны, опасаясь стрелять, чтобы не задеть своих женщин. Но всё-таки нашлось среди них двое совсем безбашенных, которые решили переломить ситуацию в свою сторону и после некоторой заминки открыли автоматный огонь по моим на левом фланге, где те немного оторвались от толпы женщин и открылись. Хоть огонь и был не совсем точным, с бухты-барахты, но один боец был сразу ранен и упал на асфальт. Больше безбашенные не стреляли, так как сразу с нескольких сторон прозвучали короткие очереди и ими смели не только стрелявших, но ещё несколько человек находившиеся рядом. А дальше было всё просто, прозвучало ещё несколько очередей с нашей стороны по цыганам, которые только вскинули оружие, чтобы открыть огонь и остальные уцелевшие, в панике давя друг друга в дверях, ринулись во внутрь здания, спасая жизни и бросив своих женщин, убитых и раненых. А также часть оружия. Цыганские женщины мигом заткнулись и кто попадал на землю, закрывая руками голову, кто просто присел в ужасе закрыв глаза. А местные жители с краёв парковки радостно заулюлюкали, засвистели, поддерживая наши действия против ненавистных цыган.

Внутри здания прозвучало несколько очередей и вот уже цыгане, пытавшиеся спастись в бегстве, снова стали выскакивать на широкое крыльцо и теперь попадая под прицел наших автоматов.

– Бросай оружие! – Послышалась резкая команда, подкреплённая хорошей очередью над головами цыган, и оружие тут же послушно забрякало на асфальте, а бойцы охраны пинками и ударами прикладов подняли с асфальта цыганок и погнали их в сторону ближайшего тупичка, который образовался в углу парковки. Туда же отогнали цыган, быстро их обыскав на предмет спрятанного оружия, докинув в общую кучу несколько пистолетов и с десяток ножей.

Мне уже доложили о раненом. Слава богу, жить будет, но потребуется длительное лечение. Пули перебили обе ноги. Парню оказали первую помощь, загрузили в автомобиль и он умчался в сторону Портала, а я взмахом руки попытался вызвать к себе кого-нибудь из толпы местных, мявшихся по бокам парковки. Они не разбежались даже во время стрельбы, и сейчас нерешительно колыхались, не зная как поступить – то ли разойтись по домам, так как наверняка военные возьмут торговый центр под охрану и им тут нечего ловить, но в тоже время было интересно, что будет дальше и что военные будут делать с этими сволочными цыганами.

Увидев приглашающие взмахи рукой, в самой большой людской куче произошло небольшое волнение, после чего оттуда был почти вытолкнут вполне такой представительный мужик. По обличию и одежде он походил на работягу, но не забитого, а такого, кто за правду и в глотку может вцепиться. Сначала шагал нерешительно, но потом шаг выровнялся и с вызывающим видом – «А по фиг! Хоть перед смертью Правду Матку скажу»….