Константин Крапивко - Бог пива

Существует великое множество способов волшебного воздействия на окружающий мир. С помощью живописи, музыки, жестов, слов – в общем, с помощью чего угодно можно буквально творить чудеса.

Вовремя скорченная рожа в сочетании с удачно показанным кукишем помешают даже самому наглому торговцу навязать вам никому не нужный товар. Грамотный трубач, сыграв определенную мелодию, способен разбудить уснувшего вечным сном, а любитель игры на волынке без особого труда снова уложит его в могилу. Написанные великими художниками персонажи сходят с полотна и начинают жить собственной жизнью – гениальная Ила Маз трагически погибла от лап нарисованного ею же чудовища; к сожалению, так рисовать у меня пока не получается…

Маги, избранники изначального, пользуются стихами: те, что поплоше, колдуют одностишиями, те, что посерьезнее, используют трехстишия, а Один, как мне рассказывали, способен время от времени разродиться и семистишием. Однако самый простой и вместе с тем самый сложный способ изменить вселенную в нужном вам направлении – просто пожелать такого изменения. Именно эта способность и делает бога – богом.

Преодолев естественную брезгливость, я до мельчайших нюансов представил вкус гадости, которую Росомаха так опрометчиво выплеснул мне в лицо. Прикинул, каким станет вкус этого замечательного напитка, если кружку с ним на недельку оставить под местным жарким солнышком… Капнуть туда рыбьего клея… Поперчить и добавить сахара…

Очень хотелось бы, чтобы отныне все, что он будет пить, превращалось в эту неудобоваримую гадость… Хотелось мне долго, я содрогался от отвращения, не жалея себя, и совершенно выбился из сил. Заклятие было наложено крепко.

Я отхлебнул из фляги и прополоскал рот, избавляясь от привкуса придуманной мной мерзости, заткнул флягу пробкой и подложил под голову. Свернулся калачиком… Бреи и демоны, а ведь Галп почти выиграл пари, о котором мне Гарик рассказывал! По закону пострадавший от несанкционированного заклятия имеет право убить обидчика; Росомаха, грубо говоря, получил от меня пусть и своеобразный, но бесспорный вызов! Теперь действительно нужно держаться от него подальше. На Земле он меня не найдет, бог Росомаха слабенький, но мосты можно считать сожженными – на Небесах не больно спрячешься…

Мне приснилось, что несчастного бога войны, из-за постоянного употребления неудобоваримого напитка, разбил паралич. Так как на эти мучения обрек его я, меня терзали чудовищные угрызения совести. Я пытался вылечить Росомаху с помощью шоковой терапии, для чего сбрасывал инвалидную коляску с находящимся в ней страдальцем в море с высокого обрыва – по идее, он должен был поплыть и излечиться от недуга. Ларс, однако, излечиваться и плыть не желал, а, наоборот, шел ко дну. Я нырял за ним, вытаскивал из воды, тащил на обрыв, сталкивал в воду; он тонул, я прыгал за ним…

Когда я, уже падая от усталости, в очередной раз затащил Росомаху на вершину скалы, то обнаружил там смеющуюся Елену.

– Что ты мучаешься, – проворковала она. – Сейчас я Ларсика поцелую, и у него все пройдет. Уходи, разве ты не видишь, что нам нужно побыть вдвоем?..

Я проснулся разбитым и долго лежал в темноте, приходя в себя. Тело ныло, как после тяжелой работы. Вставать не хотелось, но вставать было надо. С Ленкой нехорошо получается, убегаю, даже не попрощавшись. Я подумал, не написать ли ей письмо? Ладно, она у меня баба умная, сама поймет. Я представил ее лицо – когда она узнает, что меня больше нет, что я на Земле… Первым делом она, понятно, перебьет всю посуду в доме. Картины жалко, надо полагать, им светит костер. Сделать авторские копии, впрочем, не сложно. А может, и не тронет картины. Может, застынет перед моим автопортретом, выронит нож, которым собиралась его покромсать, упадет на колени, заломит руки и разрыдается. Простоволосая, в этой своей прозрачной ночнушке. И тут я такой неслышно подхожу сзади и кладу руки ей на… стоп! Еще немного фантазии, и я никуда не уйду. Разнюнился-разбабился я что-то, а давно пора делать ноги. В конце концов, она меня, при желании, и на Земле найдет. Богиня любви, и не из последних, – сердце подскажет, где искать…

Я вылез из шалаша, умылся, оделся – штаны на поясе были еще сырыми, – поправил на боку флягу и отправился в путь. На Землю. Налегке. Уходить надо, бросая все, иначе далеко не уйдешь…

Чтобы оказаться на Земле, мне надо было пройти через так называемые врата. Механизм их действия я представлял себе крайне смутно. Учитель однажды попытался меня просветить на этот счет, но я ничего не понял. Там была задействована какая-то высшая магическая математика, я же по складу ума – убежденный гуманитарий. Я в свою очередь попытался объяснить Учителю, что такое гуманитарий, но он понял меня несколько упрощенно.