Юлия Маркова - Операция «Слепой Туман»

Посмотрев графики и расчеты, он опять начал меня ругать, на этот раз сказав, что хочет меня убить. Пусть убивает, совсем не жалко… Бедная я бедная, несчастная я несчастная – сперва меня хотят уложить в постель к первому встречному, а потом убивают. Да. Оказывается я неправильно сделала расчеты до высоты всего в двенадцать километров, а надо было в десять раз выше. Тогда бы я увидела, что при данной конфигурации эффекторов поле задевает нижний край ионосферы. Дура я, дура. Так нельзя, потому что от этого может случиться много неприятностей. Все надо переделать, а меня наказать, но не так, как этого хотел Алексей Иванович.

Тогда же и там же.

Кандидат технических наук Позников Виктор Никонович, 31 год

Ничего у нас, у русских, правильно получиться не может. Ну почему я родился не в Америке? Вот уж действительно страна больших возможностей. Ценят там хороших специалистов, и не просто ценят, а поощряют финансово. Все там по уму устроено, не то что здесь, в Рашке. Не было порядка у нас, и не будет. Такой он, видимо, русский народ – все у него через одно место, потому что триста лет монгольского ига даром не прошли. Нет, не люблю я свою Родину. За что ее любить-то? Чушь это все и высокие слова, что Родину любую надо любить и не изменять ей. Придумали это те, которые хотят, чтобы лохторат, тупое быдло, которое они еще высокопарно называют «народ», терпело все унижения, тяготы и невзгоды – и не просто терпело, а еще и песни бодрые распевало о том, что нет на свете лучше нашей любимой и могучей страны. Лохи и распевают, и убеждают себя, что им несказанно повезло родиться в Рашке. По мне же, Родина – это то место, где тебе хорошо. О своей стране я этого сказать никак не могу… Я вижу вокруг несправедливость, бедность, коррупцию, хамство и наглость; и, самое главное, то, что тут почти невозможно добиться настоящего успеха.

Мне лично эта страна ничего хорошего не дала. Союз, последние годы существования которого пришлись на мое ранее детство, я помню плохо, но все воспоминания о нем у меня связны с беспокойством. Очереди, дефицит всего и вся, продукты по карточкам и мыло по талонам. Запомнились люди, сбирающие на улицах «бычки» – у них не было денег на покупку сигарет у спекулянтов. Да-да, мальчик в шесть-семь лет много что видит и еще больше понимает. Вот отец докуривает сигарету без фильтра с иголки, чтобы «не досталось врагам». Тогда я решил, что у когда-нибудь меня будет очень много денег, но я никому их не дам – все заберу себе.

Начало девяностых в памяти как-то четче – вседозволенность, разгул бандитизма, нищие на улицах, безработица, сумасшедшая инфляция – и вечная тревога в глазах матери, ночные разговоры родителей на кухне. Отец проклинал «этих деятелей» на чем свет стоит. Именно от него я в первый раз услышал, что все умные люди уезжают в Америку, потому что там им обеспечивают достойную жизнь. Мать горестно вздыхала и поддакивала, озабоченная моим будущим. Так и сложился у меня образ Заокеанья – страны всеобщей справедливости, стабильности и достатка. Мне нравились их улыбчивые президенты и звездно-полосатый флаг, их ментальность и образ жизни.

Америка! Да неужели же один я мечтал о том, чтобы стать одним из твоих граждан? Неужели только меня манила эта баба с лучами на голове, обещая свободу, настоящую свободу – быть собой и иметь свое мнение? А самое главное – свободу от страха за завтрашний день, страха стать изгоем, страха бедности. Нет, нас всегда было достаточно много – тех, что не желали гнить в проклятой всеми богами стране, тех, что желали для себя и своего потомства лучшей доли, чем пустое и бессмысленное прозябание под бодрые лозунги и лживые выкрики политиков.

А вообще-то настоящую свободу дают только деньги, деньги и еще раз деньги. Но разве здесь, в Рашке, я когда-нибудь смогу иметь столько денег, сколько мне нужно на все мои желания? Конечно, нет. Мне всегда было невыносимо больно осознавать это, и еще больнее становилось от мысли, что я, возможно, никогда не смогу покинуть свою «Родину» и жить достойно где-нибудь в другом месте. И я знал, что если мне выпадет хоть маленький шанс воплотить свою мечту, я воспользуюсь им, пусть даже это будет связано с определенным риском.

Вообще с некоторых пор мне стало казаться, что, устроившись на работу в это НПО «Радиант», я потихоньку приближаюсь к воплощению своей мечты. Пока что все это носит смутные, неопределенные черты, но какой-то промысел в свою пользу я в этом угадываю. Доступ к секретной информации – а точнее, к секретному проекту – это вам не хухры-мухры. Сейчас я могу похвалить себя за то, что не особо рьяно декларировал свои взгляды. Конечно, бывало, что проскакивало, но не думаю, что кто-то всерьез обратил на это внимание. Собственно, предъявить мне в случае чего будет нечего. А разговоры… Это несерьезно.