Юлия Маркова - Отцы-основатели

12 сентября 1-го года Миссии. Вторник. Пристань Дома на Холме

Дождя не было, но погода продолжала оставаться пасмурной, холодной и сырой. Низкие серые тучи, прилетавшие на крыльях ветра с Атлантики, уносились дальше в сторону Альп, и на их место тот же ветер приносил новые. Несмотря на настоль мерзкую погоду, бригада Антона-младшего продолжала рыбачить, благодаря чему завтрак или ужин в клане Огня непременно состоял из рыбных блюд. И не всегда эти блюда были, так сказать, ординарными. Например, сегодня вся рыболовецкая бригада тянула одну-единственную рыбу – но вытянуть ее смогла только тогда, когда Антон-младший догадался зацепить плетеный шнур за упряжь лошади, которая в режиме челнока моталась между берегом и кухней, перевозя туда улов. Это оказался не осетр, как вначале подумал Антон-младший, а самый настоящий сом, который ни в какую не помещался в транспортные корзины на лошади, и из-за этого для него даже пришлось вызывать УАЗ. Жареная сомятина – блюдо очень жирное, но погода и обильный физический труд едоков говорили о том, что в данном случае это самое то.

Привезенного в береговой лагерь сома измерили рулеткой, по кускам взвесили, и в обед устроили удачным добытчикам праздник, во время которого каждый должен был встать и сказать про них что-нибудь хорошее. Плохое запрещалось говорить категорически. Что самое удивительное – заговорили и наказанные сплетницы, но как только они закончили свое восхваление удачливым добытчикам, то дар речи снова их покинул. Так сказать – до истечения срока наказания или особого распоряжения.

Ради этого маленького праздника к обеду даже разошлись тучи и выглянуло солнце, раскрасив все вокруг яркими цветами, одарив землю и людей последним в этом году теплом. Будто так прощалось уходящее лето, обещая вернуться на следующий год. Была в этом мероприятии и еще одна полезная сторона. Все и каждый – бывшие Лани и полуафриканки – видели, что стоит тебе как следует постараться для клана – клан это непременно заметит, оценит и похвалит. А те, кто делает своим товарищам гадости, потом в буквальном смысле и рта раскрыть не смогут.

В остальном все производства в этот день продолжали жить обыденной жизнью. Кирпичный завод Антона Игоревича перепрофилировался под выпуск глиняных горшков на плетеном каркасе. Несколько женщин уже сидели и плели в свежепостроенном керамическом цеху из нарезанной вчера лозы широкогорлые корзины редкого плетения, которые потом надо будет выстелить изнутри тщательно заглаженными глиняными колбасками. Такую посуду Антон Игоревич на пробу уже делал, но сейчас это должен быть по-настоящему массовый продукт большой емкости. Не миски и тарелки, а огромные горшки с крышками для хранения зимних запасов: рыбы, мяса и прочих разных вкусностей. Как раз к тому времени, когда будет исчерпан весь запас предназначенного для обжига сырцового кирпича, заготовки посуды успеют полностью просохнуть, и большая печь сможет принять их в свои жаркие объятья.

13 сентября 1-го года Миссии. Среда. Пристань Дома на Холме

В этот холодный осенний день зарядил унылый дождь, начавшийся еще ночью, но это не помешало состояться радостному и долгожданному событию – досрочно была сдана в эксплуатацию зимняя столовая. После ужина во вторник большей котел был вытащен из очага летней столовой и на УАЗе торжественно перемещен на свое новое место, где он и будет пребывать до того времени, пока клан не переедет в еще более совершенное жилье Большого Дома.

Все были так счастливы, что мало кого волновали незначительные детали, вроде свежеотштукатуренных стен, которые, будучи еще сырыми, начали отчаянно парить, когда утром под котлом был разведен огонь. По помещению пошли волны удушливого жара. Первый завтрак прошел будто в бане, все обливались потом, поедая горячую кашу, а некоторые девки даже поснимали свои парки и положили их на скамейки рядом с собой, оставшись выше пояса только в одних топиках. Поскольку сквозняков в столовой не было, то это ничем плохим им не грозило.

Хуже всех приходилось Марине Витальевне и ее помощницам, которые, красные и распаренные, с уполовниками в руках, метались у котлов, подобно суетливым чертовкам, поминутно утирая со лбов трудовой пот. Если Марина Витальевна и Марина-младшая еще держали марку приличия, оставшись в штанах и в майках (пусть даже они и промокли насквозь), то Фэра и Нита не выдержали и разоблачились, что называется, до формы одежды «номер один» (применительно к женскому личному составу), и теперь по-летнему блистали кожаными топиками, трусиками и голыми потными телесами. Будь здесь посторонние мужики, голодные до голого женского тела, то специфического восторга и гогота было бы не избежать, но мужики тут все были свои, что называется, «наевшиеся», у каждого из которых и свои жены были ничуть не хуже.