Надежда Назарян - Миссия «Возвращение»

– Конечно, прошло еще недостаточно времени, и мы не совсем готовы к осуществлению этого протокола. Есть нерешенные технические вопросы. Но я взял на себя смелость начать подготовку к реализации протокола «В».

– Нерешенными техническими вопросами вы называете сущие пустяки?! – вскочил с места Пятый, – все наши исследовательские экспедиции на задании, они вернутся не раньше, чем через полгода. Судя по этой диаграмме, что вы демонстрируете нам, ждать столько времени мы не можем. Корабль, предназначенный для участия в протоколе «В» не достроен, даже если мы поторопимся с его доработкой, он не сможет поднять на борт больше 250 кг живого груза, а еще запасы еды, питья и топлива. Между тем, чтобы управлять кораблем необходимо минимум пять человек. Пять! Где мы их возьмем по-вашему?!

– Я уже подготовил список из пяти имен, – в полной тишине произнес Тринадцатый, – он в этом конверте.

Одним из самых важных своих достижений Ментор Дион считал способность сохранять невозмутимость в любой ситуации. Он не паниковал, когда Совет объявил эвакуацию с Марса, не боялся адаптации к новой планете, сожалел только о том, что настоящие бумажные книги пришлось оставить в прошлом. Такой балласт на борту корабля не был одобрен Советом. Но ряды цифр, что были надежно спрятаны в конверте, отправленном в Совет, не шли из его головы. Он убеждал себя, что ему показалось, но чем больше думал об этом, тем больше уверялся в обратном. Память его не подвела. Никогда не подводила. Многие моменты из своей жизни он был бы не прочь забыть, но память услужливо воскрешала их, в страшных до зубного скрежета реалистичных ночных кошмарах, в минуты раздумий и отдыха. Он никак не мог забыть глаза младшей сестренки, какого-то чудного медового цвета, с каймой пушистых рыжих ресниц. Нита… Солнечная девочка, настоящий ангел, ее не стало вскоре после того, как они прибыли на Ластхоп. Он сам был тогда подростком, и не помнил подробностей. Чувствовал неотвратимость надвигающейся беды, в распределительном центре, где они ждали расселения, не отходил от Ниты ни на шаг. Ее потухшие глазки все еще улыбались ему, маленькая пухлая ручка безвольно лежала поверх выданного Советом серого одеяла. На маму было страшно смотреть, красные заплаканные глаза, осунувшееся лицо, узелки вен, проступившие на похудевших руках. Такой он ее никогда не видел. На Марсе мама была самым деятельным и жизнерадостным человеком, которого он знал. Папа смотрел на нее с нежностью и умилением, частенько подшучивая, что у него не двое детей, а трое – старшенькая девочка, средний мальчик и младшенькая Нита. Вся ее веселость улетучилась с неизвестной болезнью Ниты. Кажется, жизнь уходила по капле из них обеих, и вскоре у папы остался всего один ребенок – один сын. Дион вырос, доучился до звания Ментора, сам стал отцом и в память о сестре назвал свою дочь Нитой. За эту хрупкую рыжеволосую девчушку он готов был отдать свою жизнь, но Совет бы такая замена определенно не устроила.

– Доверить будущее человечества пятерке несмышленных подростков?! – гремел Девятый, – да вы верно умом тронулись!

В зале заседаний Совета несмотря на поздний час продолжались дебаты. Тринадцатый изложил свою теорию о составе исследовательской экспедиции, и теперь отбивался от шквала возмущенных выкриков и вопросов. Обстановка в зале заседаний была накалена до предела, но Тринадцатый на каком-то интуитивном уровне чувствовал, что маятник качнулся в нужную ему сторону. Нескольких членов Совета ему уже удалось убедить в своей правоте, недоставало нескольких голосов, чтобы решение было принято. В положительном исходе голосования Тринадцатый не сомневался. Во-первых, он не привык проигрывать, во-вторых, другого решения проблемы никто предложить не мог. Протестовали члены Совета уже больше по инерции, мысленно смирившись с инициативой Тринадцатого. Восемь за, пять против. Задокументировав это историческое решение Совета, его члены разошлось по своим кабинетам. В подвальном помещении этого здания между тем рабочие не спешили расходиться. По распоряжению Совета, работа над кораблем для исполнения протокола "В" не прекращалась ни на минуту.

Утром следующего дня Нака задумчиво смотрела на опостылевшую кашу из дозатора. Совсем скоро должен был прибыть передвижной маркет, и Нака боролась с искушением отложить свой завтрак до этого момента, а с кашей поступить как вчера. Но бережливость и дочерний долг победили. "Так и быть, последний разочек сегодня съем кашу, уже в обед буду наслаждаться морковным муссом", – уговаривала она себя ложку за ложкой. По каналу домашней связи раздался звонок. «Передвижной маркет прилетел, ура!» – обрадовалась Нака и помчалась к наблюдательному монитору у окна. По ту сторону завис в воздухе летательный аппарат, мало похожий на разукрашенный в яркие цвета передвижной маркет. Серый с металлическим отливом, он мог бы запросто слиться с окружающими домами.