Андрей Величко - Фагоцит. Покой нам только снится

Нам с Сашей Фроловским нужно было оборудовать в ЦУПе рабочее место для него. Обеспечивать бесперебойное взаимодействие Центра с двумя бортовыми цифровыми вычислительными машинами лунного модуля, сокращенно БЦВМ, будет он.

Эти БЦВМ на самом деле были одноплатными мини-компьютерами «распберри-пай» с обвесом. И вместо трехсот с чем-то килограммов, как та БЦВМ, что предполагалась по первоначальному проекту, они вместе с герметичным корпусом, радиационной защитой, системой терморегуляции и резервными батареями немного не дотягивали до трех с половиной кило.

И еще один такой же мини-комп стоял в пульте управления и связи, который мы с Сашей смонтировали за неделю.

Море в Евпатории нам с Верой не очень понравилось, хотя, конечно, это было все-таки море, а не речка Пахра. Как это уже начало входить у нее в привычку, Вера опять обгорела, частично облезла и пошла пятнами, но теперь она уже не волновалась, что будто бы стала от этого некрасивой.

В конце августа мы вернулись в Москву.

Тридцатого октября шестьдесят седьмого года ракета-носитель «Протон-К», то есть челомеевская «Ур-500», вывела на околоземную орбиту автоматическую межпланетную станцию «Луна-17». ТАСС сообщил пока только это, не вдаваясь в детали, а именно – что находится на борту этой станции.

Данная «Луна», несмотря на тот же номер, что у ее аналога в прошлом Антонова, от него все же заметно отличалась. В основном из-за доставляемого груза. Наверху в два этажа были укреплены четыре моих лунохода и аккумуляторная база для них.

В полет отправились два «Мальчика», двойка и четверка, как самые лучшие по результатам испытаний. «Профессору» с «Доцентом» замены не было, и они полетели, несмотря на периодические сбои у «Профессора». Третий научный луноход, пока условно названный «Аспирантом», а неофициально – «Двоечником», запускать было бессмысленно из-за необеспеченности научной аппаратурой. Хотя если первая экспедиция кончится неудачей, то и ему придется лететь, а потом на Луне изображать, что он там якобы что-то вдумчиво исследует.

Груз располагался на посадочном модуле в два яруса. Внизу более тяжелые научные луноходы и база, а сверху сравнительно легкие «Мальчики». С боков какое-то подобие закрытого отсека создавали сложенные солнечные батареи станции. Если посадка пройдет хоть и не полностью жестко, но все же не совсем мягко, батареи смогут как-то защитить луноходы от повреждений.

После выхода станции на орбиту я проверил телеметрию луноходов – все было в порядке. Как я считал, больше до самой Луны мне работы не будет (кстати, ошибся – все-таки нашлась), поэтому занялся оборудованием нашей с Верой так называемой комнаты отдыха, хотя на самом деле это были две небольшие комнатки и санузел при них. В идеале, если все пойдет как задумано, нам тут почти безвылазно сидеть двенадцать суток, времени на поездки домой не будет. А уставший и не выспавшийся пилот может оказаться даже хуже, чем вообще никакой.

Спальные места сразу вызвали у меня глубочайшее возмущение. Какой… (цензура) идиот додумался притащить сюда две раскладушки? Как на них можно плодотворно отдохнуть, а? Да еще с молодой женой.

Ясно дело, я сразу, не раскладывая, выставил в коридор эти убогие дюралево-брезентовые изделия, позвонил в институт, и вскоре дядя Миша привез мне два больших и толстых матраса с двумя комплектами постельного белья. Я положил матрасы друг на друга, убедился, что их явно можно будет использовать по прямому назначению, после чего расставил немногочисленную мебель так, чтобы она не мешала ходить и даже, чем черт не шутит, создавала какое-то подобие уюта. Дядя Миша за это время съездил за вешалками для одежды и цветами в горшках на подоконники. В общем, к первому ноября, когда станция покинула околоземную орбиту и начала свой путь к Луне, я был полностью готов к трудовым свершениям.

Поздно вечером четвертого ноября в Центр управления приехала Вера, а станция вышла на окололунную орбиту, и в ней начала зависать первая БЦВМ. Мы с Сашей, который находился в Евпатории, попытались обсудить эту проблему, но получалось не очень. Разговор происходил по телефону, да еще с плоховатой слышимостью. Возможностей передавать изображения не было, и вместо рассматривания скрина экрана мне приходилось с трудом расслышивать, как Фроловский описывает, что происходит на его экране.

Однозначно причину подвисания мы так и не нашли, но решили, что от подключения резервного компа хуже не будет, особенно если разделить функции. На вновь включенный перевели всю телеметрию, а на основном оставили только навигацию и управление двигателями. Вроде система ожила, хотя все равно работала немного медленнее, чем на стенде. Но пытаться сесть уже было можно.