Осипов Викторович - Спец

— Теперь понятно. Слушай, так у вас там охрененное перенаселение наверно?

— Да нет… В пределах нормы. С повышением уровня жизни резко снижается прирост населения. У вас точно так же, разве ты не знаешь?

— Знаю, конечно.

— Ну вот. А Империя — это единое государство, и практически все её граждане имеют достаточно высокий уровень жизни. Полное равенство полов, и отсутствие религиозных или иных запретов, на временное женское бесплодие. Так что, если мужчина и женщина решают жить вместе, по вашему создать создать семью, они не спешат обзаводиться детьми. Им нет необходимости продлевать свой род, ведь они сами практически бессмертны.

— Что такое временное бесплодие?

— Девушка достигнув возраста и желающая, как у вас говорят, начать жить половой жизнью, предварительно проходит определённую процедуру в медкапсуле и после неё, может заниматься сексом сколько угодно, не опасаясь забеременеть. Когда захочет родить, снова двадцатиминутная процедура и пожалуйста, беременей.

— Ясно.

— Ну и ещё открываются новые планеты пригодные для терраформирования и заселения. Плюс параллельные миры. При наличии доступных межмировых порталов, какая разница где жить, в метрополии или в каком нибудь окраинном мире? Ведь условия жизни практически одинаковы, во всех имперских мирах… В общем — никакого перенаселения… Да и воспроизводство, если честно, намного меньше чем даже у вас в так называемых развитых странах. Редкая женщина в жизни рожает более одного ребёнка. Предпочитают посвящать жизнь не детям, а себе любимой.

Оп — па, ещё и параллельные миры… Но пока это подождёт.

— Ты смотри, в точности как у нас, если не считать мусульманские страны. Ладно, хрен с ним, давай о защите. Что это?

— Вот это, если честно, как раз будет труднее всего объяснить. Ты же просил без терминологии. Тем более, терминологию, ты, извини, всё равно не поймёшь. И никто на вашей планете не поймёт, нет у вас ещё таких понятий. Если хочешь, я могу прочитать тебе курс …

— Стоп, стоп, стоп! Не нужно мне лекций. Ты просто объясни, так же как про омоложение, что это?

— Попробую. Тебе, если ты отдашь приказ на активацию защиты, никто и ничто не сможет причинить ни умышленного, ни случайного физического вреда. На Земле нет способов и возможностей пройти сквозь мою защиту, или обойти её. И ещё тысячи лет не будет, просто поверь. Ты сможешь находится в зпицентре ядерного взрыва и не получишь ни малейшего урона.

Тебе не страшны любые яды, я всегда заранее оповещу тебя, если замечу в чём либо яд и всегда нейтрализую его. Тебе не страшна радиация и вообще, любые излучения. Не страшны любые вирусы. Ну и так далее.

— Впечатляет… — я потряс головой, — впечатляет. А как насчёт алкоголя? Ведь это яд? Его ты тоже нейтрализуешь?

— Нет. Если ты решишь выпить алкоголь, то я не смогу нейтрализовать его действие. Это будет твоё решение, повлиять на которое у меня просто не получится. Последствия от его принятия в организм, кстати, будут в точности такими, какие обычно бывают у любого человека. В том числе и похмелье.

— Ххех! Похмелье говоришь? — ответил я голосом товарища Сухова. А ты что, при всех своих возможностях не сможешь его убрать?

— Могу, конечно. По особому указанию. Так же могу нейтрализовать алкоголь во время его приёма, если вдруг, тебе потребуется сделать вид, что ты пьёшь, а сам опьянеть не желаешь. Но тоже только по особому указанию.

— Я правильно тебя понял? Если я, как говорится, находясь в здравом уме и трезвой памяти, вдруг САМ решу «выпить йаду», то ты ничего сделать не сможешь? И я отравлюсь? Или решу вдруг застрелиться, или повеситься? То есть покончить жизнь самоубийством?

— Да. Я ничего не смогу сделать. Твои решения не обсуждаются и не осуждаются. У меня нет функции их отмены, или изменения. Впрочем, если после попытки суицида, ты успеешь мне приказать нейтрализовать его последствия, то я это сделаю. Разве что, ты выберешь мгновенное разрушение головного мозга, например путём выстрела в висок, или подрыва гранаты прижатой к голове, то тут я ничего не смогу. Да ты в этом случае и пожелать ничего не успеешь.

Бр-рррр, нарисует же перспективу… Впрочем, мне это не грозит, жизнь просто не сможет так надоесть, чтобы добровольно отказаться от неё. А обстоятельств, могущих толкнуть на такое дело у меня теперь не может быть по определению.

Я вам не какой — нибудь рафинированный хлыщ из девятнадцатого века, мне жизнь не надоест, я от неё не заскучаю! И от нещасной любви вешаться не стану. И яд пить.