Игорь Черепнев - Служу Престолу и Отечеству - Служу Престолу и Отечеству. Триумвират. Вперед, на Запад!

– Я здесь всегда сижу, когда хочется побыть одной или нужно принять какое-то важное решение. – Моя ненаглядная серьезно смотрит мне прямо в глаза. – Для меня здесь – особое место…

Мандраж бьет не по-детски. С чего начать?.. Что говорить?.. Поверит ли?.. Блин! Вдох-выдох.

– Даша!.. Не знаю, поверишь ты мне или нет… Я люблю тебя!.. Очень люблю, больше жизни!.. Ты для меня – все!.. И именно поэтому ты должна кое-что, очень важное, про меня узнать… И, молю тебя, поверь мне… Каким бы невероятным это ни казалось…

Ее глазищи становятся очень пронзительными, прожигают насквозь. Все тело напряжено, натянуто, как тетива… Начинаю в который уже раз…

– Я, Журов Денис Анатольевич, одна тысяча девятьсот семьдесят седьмого года рождения, до недавнего времени был старшим лейтенантом Военно-Космических Сил России…

Когда исповедь заканчивается, Даша еще полминуты смотрит на меня или сквозь меня. Затем тихим спокойным голосом утверждает:

– Ты не обманываешь. Я умею различать, когда мне врут, а когда – нет… Но и то, что ты мне рассказал, настолько не укладывается в… Такого вообще не может быть… Но я еще в госпитале, когда тебя привезли… Ты в бреду шептал какие-то очень непонятные слова, я их даже записала и передала Михаилу Николаевичу… И еще… Я могу… В общем, меня научили видеть душу человека…

– Старик Мартьяныч?.. – Не совсем кстати вспоминаю лесного отшельника.

– Откуда ты знаешь?! – Ее глаза изумленно распахнуты. – Кто тебе рассказал?..

– Сам он и рассказал. Мы у него были, когда от Ново-Георгиевска шли к своим. Раненого там оставили и сестру милосердия, она вызвалась присматривать за ним.

– И что, Целитель с тобой разговаривал?!

– Не только… Увел в святилище, там, наверное, загипнотизировал… Короче, он про меня все знает…

– …Тебе повезло… Так вот, в госпитале я видела в тебе две души… Одна хотела умереть, другая – наоборот… Теперь я понимаю, почему так было… Денис, пожалуйста, отойди немного в сторону, мне нужно побыть одной…

Даша поворачивается лицом к воде, прикладывает ладошки к вискам и замирает. Очень тихо, чтобы не потревожить, отхожу к тропинке, дрожащими руками достаю папиросу из портсигара, прикуриваю. Внутри головы какое-то натянуто-сосущее ощущение незаконченности, недоговоренности. Жду приговора… Папироса быстро заканчивается, окурок летит на песок, возвращаюсь обратно, спустя пару секунд слышу легкие шаги по песку… Даша подходит вплотную, обнимает за шею и, глядя прямо в глаза, негромко произносит:

– Я люблю тебя, и мне все равно, кто ты и откуда…

Губы встречаются с губами, и все звезды Вселенной начинают кружиться вокруг нас… Через какое-то время легкие сумерки достаточно внятно намекают, что нужно соблюсти правила приличия и проводить мое солнышко домой. Даша быстренько поправляет пришедшее в некоторый беспорядок платье, и мы двигаемся обратно. На тропинке вспоминаю, что не сделал главного на сегодня. Достаю из кармана бархатную коробочку с колечком, встаю перед самой прекрасной девушкой на одно колено…

– Дашенька! Ты выйдешь за меня замуж?..

Впадаю в ступор от того, что слышу… Даша весело смеется. Затем, видя мое состояние, объясняет:

– Денис, встань!.. Милый, вот теперь я точно верю в то… что ты мне рассказал!.. Да будет вам известно, сударь, что просить руки барышни молодой человек должен у ее родителей!.. – И, заставляя меня нагнуться, почти по-кошачьи мурлычет на ухо: – Что же касается самой барышни, то по секрету скажу, что она ничуть не возражает…

Очередной долгий поцелуй, надеюсь, не последний на сегодня, как печать, скрепляет сказанные слова.

Утром я снова в мастерских, и снова смотрим чертежи, разбираемся в деталях, спорим и дискутируем. В конце концов, господа путейцы, которым надоело мое упрямство, заявляют, что они лучше знают, что и как можно сделать в их мастерских. И будет правильней, если я перестану темнить и недоговаривать, а, как заказчик, скажу, что мне нужно от того или другого девайса. После чего они уже сами сообразят технологическую цепочку без вмешательства некоторых подпоручиков с… немного своеобразными для инженера-технолога взглядами на металлообработку и слесарное дело.

Вскоре Николай Ефремович убегает по своим делам, разговаривать становится немного легче. Тем более что объявляется перекур, и мы с господином Филатовым идем в курилку, уважая право остальных на глоток чистого воздуха. Александр Михайлович снова цепляется любопытным взглядом за кобуру с люгером и наконец-то решается задать вопрос, не совсем, по его мнению, уместный.