Евгений Мисюрин - Ловушка для папы

Христофор несмело отрезал блестящим, непривычно тупым, зато снабжённым мелкими зубчиками, ножом, кусочек говядины. Макнул в кровавый соус, сам не зная, зачем, осмотрел со всех сторон, и положил на язык… В меру острое, пахнет дымом неизвестного, но очень ароматного дерева, и настолько нежное, что просто тает на языке. Руки сами собой отрезали следующий кусок…

– Попробуйте жареной картошки, адмирал. В Европе её не знают, – учтиво подсказал хозяин гостю.

Картошка тоже оказалась выше всяких похвал. Ни с чем не сравнимый вкус, мягкая, и в то же время, хрустящая… Колумб настолько увлёкся ей, что чуть не забыл про мясо.

– К говядине полагается красное сухое вино, верно? – не столько спросил, сколько отвлёк от поглощения пищи дон Паоло.

Колумб молча кивнул, поднял стоящий слева бокал… Подумать только, снова стеклянный. И, надо отметить, великолепной работы. Стекло ровное, хоть смотри сквозь него, грани – одна к одной, ножка настолько тонкая, что кажется, не удержит вес налитого в чашу вина. Следует признать, стекло в этой стране выделывают ничуть не хуже, чем ткани, металл, и прочее. Да и здешние повара дадут фору любому европейскому. Куда же он попал? Неужели, это одна из тех неведомых, но возможных, стран, описанных фантазёром Птолемеем, чьё развитие настолько же опережает Европу, насколько Генуя превзошла дикарей Абиссинии? Или же они всё-таки дошли до края Земли и заживо попали в рай? А этот таинственный дон Паоло никто иной, как святой Павел, встречающий их на пороге вместо старины Петра? По-хорошему, следовало бы это узнать сразу, но… Сначала впечатления от местной, как они называют, медицины, волшебных устройств, которыми был наполнен дом, где его держали. Кстати, почему-то отдельно от команды. Потом эта чудесная, не похожая на европеек, девушка. Такая уверенность в себе, коей не обладали и королевы его мира, её ловкие, профессиональные, и в то же время очень нежные движения. И непривычно сильное, развитое, а от этого ещё более притягательное тело. Эти глубокие, как океан, глаза чайного цвета…

Адмирал с трудом очнулся от собственных фантазий и заставил себя вернуться к теме разговора. А о чём, кстати сказать, она была? Кажется, обсуждали вино. Дон Паоло давно уже налил оба кубка и теперь с еле заметной усмешкой ждал, подняв бокал. Колумб глянул в эти пронзительно синие глаза. Так кто же он такой? Может, просто спросить, куда он попал, какие планы на Санта-Марию и на самого Христофора у здешних правителей? Но… Опыт подсказывает, что вельможи подобного уровня вполне владеют искусством рассказать много ни о чём. Да и просто так кто же поделится планами, особенно, если они могут причинить спрашивающему вред.

– Не волнуйтесь, граф, в наших задумках нет ничего вредного для вас.

– Но…

– Нет. Я не читаю мысли.

Колумб почувствовал, как щёки заливаются красным. Он ведь именно так и подумал.

– Если вы планируете быть ближе к монаршим домам Европы, а особенно, если собираетесь иметь дело с папскими людьми, вам следует лучше следить за выражением лица. Все ваши идеи и желания легко читаются ваших глазах.

– И после этого вы говорите, что не дьявол, – выдохнул Христофор.

Хозяин поставил бокал и звонко рассмеялся.

– Просто я живу несколько дольше вас, и потому имею больший опыт общения. Тем более, у нас не принято мужчине выражать свои мысли и чувства на лице, так что привыкаешь видеть чуть заметные оттенки мимики.

Он внимательно глядел на адмирала, похоже, ожидая, когда тот успокоится. Но Христофор никак не мог прийти в себя под этим пронзительным взглядом. Наконец, мысленно повторив пару раз слова собеседника, и убедив себя, что всё это похоже на правду, Колумб постарался унять пульс и дыхание. Он сделал большой, на полбокала, глоток, и, дождавшись, когда сердце совсем успокоится, спросил:

– А пригласили вы меня лишь для того, чтобы угостить местными блюдами? Или просто провести вечер?

– Ну что вы! Я как раз хотел продолжить с вами тему торговли. Помните, в тот вечер, когда все три ваших судна прибыли к острову Гуанахани, я предложил вам торговать?

– Лес? – чуть хрипло от волнения спросил Колумб. – Железо? Или стекло? А может, ваши чудесные лампы без огня?

Адмирал взволновался. Он никому и никогда не объяснял своих истинных целей. Вся Европа считала его чудаком, живущим мечтой о западном пути в Индию и Китай, желающим заработать деньги и титул таким необычным способом. Но никто и нигде не знал истинной причины…