Виктор Зайцев - Иду на Вы!

Стараниями англоязычных писателей дворянская верность слову испанцев была высмеяна, как признак ограниченности и глупости, непрактичности. В конце двадцатого века соблюдение клятвы уже считалось в Европе признаком дикости и варварства, о чем цивилизованные европейцы не стеснялись говорить вслух. Без зазрения отсутствующей совести политики Европы предавали и отказывались исполнять свои же обещания. Лучшим английским политиком двадцатого века считается Черчилль, дважды предававший свою партию ради карьеры. Пожалуй, ни одна европейская страна не дала столько ярких примеров предательства и нарушения клятв, как Англия. Это на фоне испанских, русских и немецких дворян и офицеров, предпочитавших расстаться с жизнью, но не с честью. Англичане предпочли отстаивать свою честь в суде, создав прецедентную систему права. По ней наиболее богатый спорщик автоматически получал преимущество даже при самом порядочном судье.

В европейских странах с ранних веков действовали «варварские правды», затем определённые уложения, кодексы, затем римское право. По ним нарушителю закона наказание было уже отрегулировано. И потерпевшим оставалось лишь доказать сам факт совершения преступления виновником, после чего решение по делу зависело от продажности судей. Теоретически любой самый малограмотный потерпевший имел возможность наказания преступника. В прецедентном же праве трактовка дела зависит от опыта и грамотности адвокатов, и наиболее богатая сторона, купившая самого опытного юриста, автоматически становится в наиболее выгодном положении. Ибо опытный юрист знает больше прецедентов и различных решений по аналогичным преступлениям. Это развязывает руки богатым и влиятельным, делая невозможным беднякам добиться правды в суде, даже при самом неподкупном судье. Практически англичане узаконили право сильного и богатого, когда страна не имеет ни конституции, ни уголовного кодекса, но упрекает остальные государства в отсутствии демократии. Довольно смешно для монархии, не правда ли?

Даже Ярослав ужаснулся подобной перспективе и безоговорочно принялся требовать соблюдения клятв и обещаний от своих подданных. После второй попытки вторжения с материка он обнародовал свою «Славянскую Правду», изданную тиражом в две тысячи экземпляров. Лосев принимал некоторое участие в подготовке главного закона королевства, добившись вписания туда требований принципов единонаследия и неделимости поместий. В том числе и королевства, где наследником признавался старший сын короля или последующие дети, и лишь при отсутствии детей брат или сестра умершего монарха. На всякий случай закрепили требование выборов короля в случае прерывания династии созванным советом представителей всех сословий. Характерно, что в «Славянской Правде» клятвопреступление считалось преступлением против основ королевства и каралось либо смертной казнью на месте, либо личным судом короля. Под королевскую юрисдикцию подпадали, кроме клятвопреступления, ещё три деяния – восстание против королевской власти, шпионаж и покушение на королевскую семью. Только эти преступления карались смертной казнью либо наказанием, назначенным лично королём. За остальные преступления, как и в Русской Правде, смертной казни не было. Хотя иные наказания, в частности за убийство, вроде выдачи головой, могли стать хуже смертной казни для преступника.

Другого вмешательства в социальную структуру королевства Сергей не предпринимал, считая, что история всё расставит по своим местам и без его участия. Ближе к весне участились случаи браконьерства в его угодьях, причём в подавляющем большинстве зверя били исключительно славяне-переселенцы. Они не могли отвыкнуть от бескрайних лесов Прикамья, где на рубку леса и охоту никаких ограничений не было. В умах славян не укладывалось, что ресурсы острова не бесконечны, а плотность населения в десятки раз выше, чем в Приуралье. При бесхозном отношении к лесам дичь выбьют за время жизни одного поколения, Сергей подобное уже проходил. Потому он пока ограничивался регистрацией браконьеров и небольшими штрафами, рассчитывая создать из них первую волну переселенцев в Америку. Дерзкие и умелые охотники там пригодятся.

Уже в конце марта Ярила лично возглавил плаванье на юг, к западному побережью Африки, в составе почти всего флота из восемнадцати троек и двух двоек. Вуйко не оставил старого приятеля одного, отправившись во главе десятка своих учеников устанавливать новые торговые контакты. Неожиданно для старого скептика Лосева плаванье оказалось весьма удачным и быстрым. Корабли вернулись в начале мая с баснословными барышами. Предложенные славянами простые железные изделия, от наконечников стрел до топоров и ножей, бусы и зеркала оказались весьма востребованы вождями прибрежных племён. Кроме натурального обмена на слоновую кость, целые штабеля из ценных пород дерева, пряностей и редких фруктов, Вуйко договорился о поставках золота. С собой он привёз полпуда благородного металла, не сомневаясь в дальнейших регулярных поступлениях, хитрец обещал местным вождям продавать за золото мечи и стальные доспехи, пришедшиеся неграм по вкусу.