Константин Калбазов - Несгибаемый

На входе в полицейское управление, как и вчера, стоял городовой. Разве только другой. Петр подумал было, что ему заступят дорогу. Но полицейский окинул его скучающим взглядом, что-то там для себя решил и равнодушно отвернулся.

А вот внутри Петра остановили. Впрочем, он и сам бы остановился, потому что понятия не имел, куда идти. Здание двухэтажное и не такое уж большое. Но все же минимум пара десятков кабинетов тут имеется. И что же, ломиться во все? Вот тогда точно выпросишь то, что так упорно выпрашиваешь.

– Чего надо? – Дежурный унтер даже не пытался быть вежливым.

– Мне бы к следователю Кравцову, – даже не думая придавать значение некультурному обращению, пояснил Петр.

– Тебе назначено?

– Нет. Но он обещал меня принять.

– С чего бы это?

– А ты его об этом спроси.

– А если он скажет гнать тебя пинком под зад? – ухмыльнулся урядник.

– Ну так с тебя же не убудет? Пнешь. И вся недолга, – улыбнувшись самой своей открытой улыбкой, ответил Петр.

– Это да. С меня не убудет. Даже весело будет. Михей!

– Я, – отозвался городовой, сидевший в уголке и, как видно, выполнявший функцию помощника дежурного.

– Проводи до их высокоблагородия.

– Слушаюсь, – поднимаясь, без особой прыти ответил городовой и кивком головы обозначил направление, в котором следует двигаться посетителю.

Как и предполагал Пастухов, его проводили на второй этаж. Кабинет коллежского асессора оказался первым от лестницы. Рядом стояла обычная скамья, отполированная посетителями. Кстати, здесь и сейчас сидели двое, мужичок и баба средних лет, по виду крестьяне. Выходит, следователь занят и Петру придется обождать.

– Разрешите, ваше высокоблагородие? – постучавшись, заглянул в кабинет городовой.

– Слушаю тебя, братец, – послышался знакомый голос.

– Тут к вам один просится. Говорит, не вызывали, но, мол, обещали принять.

– А ну покажи его.

– Здравия желаю, ваше высокоблагородие, – заглянул в кабинет Петр.

За столом сидел мужчина средних лет, вполне обычной внешности, без особых примет. Одет в чистенькую и ухоженную форму. На переносице пенсне. Перед ним лежат бумаги, а на стуле сидит старик, тоже крестьянин. Похоже, следователь его сейчас допрашивал.

– Странно. Голос вроде знакомый, а не упомню. Кто таков? – даже растерялся следователь, как видно, обладавший хорошей памятью.

– Вы вчера вечером сказали, что я могу к вам подойти, – пояснил Петр.

– Ага. Вспомнил. Посиди обожди, пока освобожусь. А потом я тебя приму. Спасибо, братец. Оставляй этого и можешь идти дальше нести службу.

– Слушаюсь, ваше высокоблагородие.

Ничего так следователь, цену себе знает, сразу рассыпаться в благодарностях, очевидно, не собирается. Но с другой стороны, вроде не заносчив. Так что, возможно, и выручит.

Прождать пришлось целых три часа. После этой троицы городовые доставили еще клиента, в котором можно было безошибочно опознать бывалого урку. Если этот Кравцов и испытывает благодарность за спасение своей жизни, то проявлять ее как-то не спешит.

– Так вот ты каков, человек прохожий, – указывая Петру на стул напротив себя, произнес следователь. – За благодарностью пожаловал?

– Можно и так сказать. Да только больше за помощью.

– Излагай.

– Кхм. В общем, мне нужны документы.

– О как. Так ведь я не паспортный стол.

– Я знаю. Да только и я не местный.

– Ясно. А что с прежними документами стряслось?

– А не было их у меня никогда. Сколько себя помню, все время бродяжничал, ни где родился, ни где крестился, ничего не знаю.

– И чем же ты жил?

– Поначалу попрошайничал, потом перебивался случайными заработками, за хлеб и кашу.

– И вдруг прозрел, понадобились документы.

– Вот напрасно вы так, ваше высокоблагородие. Я, может, получше иного мастерового дело знаю, да только мне больше, чем на хлеб да кашу, не заработать, потому как я никто и звать меня никак. А я по-человечески жить хочу.

– Ох, темнишь ты, братец. Ох, темнишь.

– Вот потому раньше и не обращался в полицию. Веры нашему брату нет.

– А ну давай как на духу, ты вчера тоже хотел на меня напасть?

– Хотел бы, так напал бы, ваше высокоблагородие. Вы уж простите, но приголубил бы вас следом за тем щуплым да обчистил бы обоих.

– А может, ты специально это сделал, чтобы в доверие ко мне втереться да документы справить?

– Знать, не поможете. Ну тогда простите, что побеспокоил. Вы мне ничем не обязаны. Так не часто повезет, чтобы и татя к ответу призвать, и свои дела поправить. А я вон себе одежку новую справил. Теперь найду какую вдовушку, их теперь много, да буду жить-поживать.