Константин Калбазов - Кукловод. Капер

Бригантина довольно резво выполнила разворот и, взяв параллельный курс, начала нагонять купца. Причем делала это настолько резво, что имела все шансы проскочить мимо него. Собственно, сложность в уравнивании скоростей кораблей и была одной из причин того, что самым предпочтительным видом боя даже у военных моряков был именно абордаж.

Впрочем, Патрик не особенно задумывался на эту тему. По сути, в артиллерийской дуэли ему было без разницы, какая скорость у других кораблей, главное, чтобы он имел преимущество. А там можно кружить над жертвой и вести огонь на углах, недостижимых для сегодняшней корабельной артиллерии. Что же до абордажа, так он и стремился к нему. Он ведь тут, в первую очередь, за добычей, и только потом с намерением попортить кровь англичанам.

Единственная сложность заключалась в необходимости добиться того, чтобы купец разрядил свои пушки, при этом не подставившись под его ядра. Признаться, даже один-единственный привет весом в шесть фунтов мог причинить достаточно неприятностей. Что для него борта бригантины? Так. Малозаметное препятствие. Причем даже на достаточно большом расстоянии. А пробоина ниже ватерлинии при отсутствии водонепроницаемых переборок способна серьезно подпортить кровь.

– Не хотят стрелять, сволочи! – в сердцах произнес Кевин, наблюдая за кораблем, до которого было не больше четырехсот ярдов.

– Ну так мы их подтолкнем, – с хитрой улыбкой ответил Патрик и тут же окликнул: – Лейтенант Линч!

– Я, господин капитан.

– Все четыре фальконета на правый борт, и открывайте огонь гранатами.

– Слушаюсь.

Отдав приказ, Патрик тут же потерял интерес к артиллеристам. В конце концов, каждый должен делать свое дело. И отвечать за нерадивость. Нянчиться с кем-либо он не собирался. Вскоре раздались выстрелы фальконетов, и Патрик приник к окуляру подзорной трубы, наблюдая за результатом.

Гранаты калибром в пару дюймов, пущенные по навесной траектории, упали довольно удачно. Три из них в море с незначительным недолетом. Одна же ударила в округлый борт, вспухнув белым облачком. Не мудрствуя лукаво, Шейранов просто содрал прицел с подствольного гранатомета из своего слоя, применив здесь для фальконетов. И вот теперь пользовался плодами.

Разрыв гранаты не причинил никакого вреда ни кораблю, ни его команде. Разве только выбил осколками и мелкой картечью пару-тройку щепок, да, возможно, напугал команду у пушек. Да что там возможно? Наверняка этот взрыв не остался незамеченным. И уж точно внес некую нервозность.

Не видя потребности вмешиваться в работу артиллеристов, Патрик продолжал наблюдать за их работой. Еще несколько выстрелов прошли мимо, и наконец сразу два вспухших облака на палубе.

– Дарак, доклад, что там на купце? – задрав голову, потребовал капитан.

– Одного ранило. Его поволокли на корму.

– Отличная работа, лейтенант. Продолжайте в том же духе, – подбодрил капитан артиллерийского офицера.

– Слушаюсь, господин капитан, – жизнерадостно ответил Линч, не забыв при этом залихватски козырнуть.

– Господин капитан, может, приблизимся и ударим картечью? – с видимым задором предложил Мартин.

– Не говорите глупости, лейтенант. Их палуба возвышается над нашей на добрых три ярда, и фальшборт набран вовсе не из тонких реек. Чтобы их пробить, нам нужно подойти на дистанцию в сотню ярдов. Иначе команду не достать. Но тогда и мы можем получить горячий привет. Шестифунтовое ядро с такой дистанции пробьет нашу бригантину в оба борта. И даже если входная пробоина окажется выше ватерлинии, выходная однозначно будет ниже. Нужны нам эти проблемы?

– Кхм. Не думаю, – смутившись, ответил Мартин.

– Вот и я о том же. Дэли.

– Я здесь, господин капитан, – тут же отозвался юнга.

Одновременно со звонким юношеским голосом перед Патриком возник юноша лет пятнадцати, с портупеей в руках. Шейранов решил не мудрствовать лукаво и воссоздал ту самую портупею, которой пользовался еще в первом своем вселении, на Кавказе. Он даже пару двуствольных пистолетов достал. Разве только гладкоствольные и с поворотными стволами, но все одно куда предпочтительнее, чем одноствольные образцы.

Единственное отличие – это крепление под ножны шашки на спине. Раньше-то он предпочитал обходиться огнестрельным оружием, но при абордаже клинки правили балом. Пистолеты же и мушкеты куда чаще давали осечки, чем на суше. Вот и пришлось вводить поправки.

Пока он переоблачался, артиллеристы продолжали обстрел из фальконетов. Несколько неудачных выстрелов, и наконец они добились еще одного попадания. Тут же последовал доклад Дарака о том, что у противника еще один раненый или убитый. И вот терпение капитана купца лопнуло, и его левый борт ненадолго заволокло дымом бортового залпа.