Сергей Чехин - Я и моя суккуба

– Долой де ла Кюр! Свободу героям!

Тихой сапой прошмыгнул за спинами бойцов, открыл ворота и юркнул в безмятежную прохладу квартала отставных игроков. И первой, кого увидел – пожилую немку, сметающую палые листья с дорожки своей виллы. Заметив меня, женщина вскрикнула и схватилась за сердце. Ожидал, что меня начнут стыдить, ругать, а то и вовсе угостят метлой по горбу, но вместо этого хозяйка замахала рукой и поспешила к дому.

Когда я вошел, обнимая себя за плечи и трясясь как цуцик, женщина тихо произнесла:

– Вы сбесат ис крепост? Вас бит? Пытат?

– Я в порядке, – процедил сквозь стук зубов процедил. – Ч-что з-за майдан снаружи?

– Не снаю. Час насат стали собиратса и крисат. Потом присла полисай. То есть, страса.

– А вы правда из Германии? – наконец задал вопрос, мучивший уже долго время. – Как вы здесь оказались?

– Ох, я турис. Приехат смотрет Красна плосчад. Ко мне подойти мусчина в черный. Скасат, исвесный московски писател.

– Догадываюсь, что было дальше, – история наверняка интересная, но слушать такой акцент невыносимо. – Слушайте, а у вас нет на меня одежды?

– Ест, ест. Идем. Тут жить большой семья. Я не стат выкидывать фсе.

Шмотки предыдущих хозяев занимали целую комнату на втором этаже. Покопался в четырех здоровенных шкафах и выбрал простой, ничем не примечательный набор: ботинки из мягкой кожи, светлые брюки, просторную рубаху, бежевую накидку-пончо и соломенную шляпу. Одним словом, целиком и полностью избавился от черного – каноничного цвета адепта мрачных сил – и постарался замаскироваться под жреца, чтоб уж точно не вычислили. Хотя, судя по народным волнениям, далеко не все неписи повелись на предложение мэра. Для многих наш подвиг стал достаточным поводом, чтобы выступить против несправедливости, но почему толпа требует свободы для героев? Вроде бы все из объявленной в розыск четверки избежали плена. Или нет?

– Что вы решили на счет моего вопроса? – спросил, уже стоя у порога.

Женщина вздохнула и покачала головой. Уточнения не требовались – люди предпочли смиренно ждать освобождения, когда кто-то все сделает за них, не рискуя и не прилагая никаких усилий. Сложно порицать их за это, но почему мне – затворнику без друзей и перспектив – надо, а им нет? Неужели ни у кого нет жен, внуков, детей? Неужели никто не ждет их, не ищет, не спрашивает каждый божий день, куда запропастились родные? Если нет – ладно, претензий нет. Тут хотя бы есть с кем поговорить. Если же да – бог им судья, не я.

А я буду биться за тех, кого могу назвать если не друзьями, то знакомыми, причем кое-кого – хорошими. Не сложу лапки, не перевернусь жопой кверху, не поплыву по течению, трясясь каждую секунду из страха напороться на острые камни или не вписаться в поворот и быть выброшенным на берег, откуда глядеть, как мимо проплывают бледные задницы таких же трусов. Да, отстаивать свое и биться за правду дано не каждому, особенно когда есть шанс умереть по-настоящему, навсегда, но между тигром и овцой все же выберу тигра. Хватит. Доконало. Я словно герой анекдота про немого мальчика. Вовочка, а почему ты молчал все эти годы? Ну так повода не было.

Вот и у меня тоже не нашлось причины встать и сказать – в первую очередь себе – хватит! Хватит трястись, хватит прятаться, хватит бегать от проблем вместо того, чтобы их решать. А теперь есть. И у каждой из этой причины есть имя. И пусть в долгожданном реале нас ничто никогда не связало бы. Ермак вернется на стройку или в деревню – другие нравы, иные понятия, якшаться с таким как я для него западло. Лерка вообще меня ненавидит, и если что-то случилось с подругой, возненавидит еще больше, а то и зашибет на месте. Ингрид – популярная в узких кругах гик, девочка-мем со своей аудиторией, предпочтениями и взглядами на жизнь. В лучшем случае добавит в друзья «вконтакте», и на том наша дружба закончится.

И знаете что? Да насрать. Пусть так. Все равно они – хорошие, достойные люди. Люди, которых мне так не хватало на жизненном пути. И если ради них придется взять свой страх, свернуть в трубочку и засунуть в жопу – сверну и засуну. Иначе меня ждет квартал знати – буду сидеть на шее неписей, развлекаться степенными беседами за чашечкой кипятка и ждать, что может быть когда-нибудь найдется герой, что разгадает тайну Иринора и вызволит узников игры. К черту. Этим героем стану я. Или хотя бы попытаюсь. И если сдохну в процессе, уже не будет так стыдно, как помереть от старости или голода в воздвигнутой самим собой тюрьме.