Владимир Свержин - Личный враг императора

– У меня есть два пистолета, – честно признался пленник.

– Сделайте одолжение, передайте их ротмистру, и давайте поговорим, как подобает старым знакомым.

– Это что же, тоже ваш знакомец? – то ли удивленно, то ли настороженно присвистнул Чуев, принимая трофейное оружие.

– Ну да, – честно соврал я. – Еще со времен учебы в Париже. Тогда месье сочинитель как раз оставил службу и думал о карьере драматурга. Сейчас, как видим, вернулся в строй. Кстати, как прелестная Мелани? Вы тогда так стремительно умчались за ней в Марсель.

– Мы с ней расстались, – мучительно пытаясь вспомнить меня, пробормотал Анри Бейль.

– Что ж, не буду мешать встрече старых приятелей, – хмыкнул ротмистр. – Я так понимаю, Сергей Петрович, его вы тоже приговорили?

– Покуда нет, – вновь слукавил я. – Как пойдет беседа.

Чуев лишь махнул рукой, тихо выругался в усы и вышел. Занятно было бы понять, что двигало им в эту минуту. Конечно же, он с первого дня нашего знакомства бурно не одобрял мои варварские методы личной борьбы с Наполеоном, однако же сейчас у него был подавляющий численный перевес, и, пожелай он, все было бы «по его». Однако господин ротмистр не пожелал. Должно быть, в каком-то месте зерна моих слов все же пробили каменистую почву его мозга.

– Мы что же, с вами действительно знакомы? – наконец спросил бледный, как полотно, француз. – Впрочем, о чем я? Сергей Петрович – кто же в нашей армии не слышал этого имени! Как я понимаю, вы – князь Трубецкой?

– Вы правильно понимаете, – убирая с лица улыбку, подтвердил я.

– Значит, я обречен. Досадно. Такой славный день.

– Нет, вы не обречены. Более того вам скажу, если сейчас мы найдем общий язык, вы вполне благополучно покинете Россию и доберетесь до Парижа, хотя порою дорога будет вам изрядно в тягость.

– Вот как? – удивился Бейль. – Ума не приложу, откуда вы столько знаете о моем прошлом, но поверить, что вам открыто будущее, поистине было бы смешно.

– Я рад, что в такой ситуации вы сохраняете завидную способность смеяться. Но это не смешно. Не так давно вы подписывали свою корреспонденцию в Париж отцу различными именами: вот этим – капитан Фавье, более нейтральным – Ш. Шонет и уж совсем анекдотичным – английский уполномоченный при дворе Его Императорского Величества Сушвор.

– Я так понимаю, вы перехватывали мою почту? – нахмурился француз.

– Вовсе нет. Но я о другом. Все эти имена в истории забудутся, как, в общем, и забудется ваше участие в этом походе. Зато будет известен другой псевдоним, под которым вы прославитесь, став признанным гением не только французской, но и мировой литературы.

– Это что же, какая-то шутка? – ошеломленно спросил Бейль.

– Вовсе нет. Вас будут звать Стендаль. Просто, без имени, Стендаль. И спустя века даже те, кто не вспомнит о Корнеле, Расине или Ларошфуко, будут помнить вас. Вот такие-то у нас дела, капитан Фавье. А теперь, прошу вас, Анри, извините меня за беспорядок. Покойные хозяева не удосужились предупредить нас о вашем приезде. Сейчас мои люди уберут отсюда трупы и сменят посуду. Не желаете ли с дороги чаю?

Сугубо штатское лицо племянника генерала Дарю передернула едва заметная судорога брезгливости. Гонять чаи в залитой кровью зале казалось ему дурным тоном.

– Нет, благодарю вас. Мне доводилось слышать о ваших любезных приемах, но, полагаю, оставим их для другого случая. К тому же вам бы следовало обработать рану. Если, конечно, вы не пьете в это время суток чай с кровью.

Я отмахнулся, рана была пустяковая, хотя щеку саднило. Подойдя к Тышкевичу, я вытащил из начинающих коченеть мертвых пальцев стреляющее устройство, при помощи которого он пытался сделать во мне непредусмотренную начальным проектом дырку.

– Вы только посмотрите, Анри, какая галантерейная штуковина! Французской работы. Вот видите, написано: «Сделано в Париже». – Я продемонстрировал гостю вызолоченный кастет со стволиком на спинке ладонного упора. – Не вы, случайно, подарили?

– С чего вы так решили? – недовольно проговорил Анри Бейль.

– Хороший ответ, уклончивый. Сейчас попытаюсь объяснить. Видите ли, подпоручик Тышкевич и его покойный соратник корнет Бектемиров держали это разбойничье гнездо практически с начала войны. Ни один французский батальон за прошедшие месяцы не попытался вычистить это осиное гнездо. Хотя только за вчерашний день Тышкевич со компанией уничтожили десяток французских солдат, правда, воспользовавшись моим именем и моей репутацией. И подозреваю, что прежде они делали это неоднократно. За что и поплатились.