Катэр Вэй - Теперь я стеллинг

Когда, спустя час меня привели к этому постаменту, и увидив, буквально воочию, своё будущее, меня, что говорится, пробрало. Я испугался.

Но больше всего я испугался даже не самого факта, что мне будет больно, страшно, горячо, нет. Я испугался глаз тех, кто пришёл туда. Холодный расчёт, предвкушение и ни капли сострадания. А скорее что-то привычное, обыденное, любопытное. Словно в предвкушении некого торжества глядели они – вот что я увидел там. Горожане; дети, взрослые, старики, мужчины, да кто угодно – все глядели на меня, как на жертвенного козлёночка, предназначенного для забоя. И они явно предвкушали зрелище. Развлечение.

И ещё, никогда не забуду тот жуткий ужас. Но, что я мог противопоставить? Последнюю волю? Как объявил потом наш пан Густав, мне за неё зачлись все выкрутасы, включая его личное оскорбление.

Я, правда, в тот момент был весьма не в себе, поэтому ответил ему тихо, но в духе, что, будь возможность, сделал бы это снова. Я тогда не приглядывался к нему, а он, по-моему, был очень удивлён такому ответу… Не было и нет во мне пиетета перед местной аристократией. В чём-то такой подход правилен, в чём-то… опасен. Я смотрел на них сквозь призму коммунизма, с его эксплуататорами и рабочими, а этот подход в условиях местных не особо работает.

Почему? Ну, это я понял (вернее пойму) намного позже.

В общем, я решил, что одно очко, пусть меня не выручит, но наверняка спасёт от унизительной и позорной смерти (на костре), и хотя бы удостоит меня другой (в бою/при попытке побега). В общем, я полез в статы.

…

Уровень (1) – 5/25 Оп

Очки жизни (ОЖ) – 4/10

Очки маны (ОМ) – 6/6

Тело – 1.5

Ум – 5

Дух – 1

Познание – 1

Харизма – 1

Воля – 2

Свободных очков для распределения: 1

…

Затем снова попытался вызвать справку по параметрам.

Отказано, не выполнено условие.

Подло, но чего-то такого я и ожидал…

Между тем, началась новая фантасмагория демагогии: приступили к оглашению за что/почему/при каких обстоятельствах/мера пресечения.

Мне показалось, или в толпе кто-то зашевелился? Да не, глюки… ладно, помирать, так с музыкой…. Вложить свободное очко в параметр тело!

Вы хотите вложить свободные очки в один параметр. Отменить выбор нельзя. Вы уверены?

Да, мать твою за душу!

– Стеллинги слишком долго отравляли нам существование своим присутствием, и им бы пора познать наш гнев! Да убоится каждый из них, этих безбожников, да поймёт каждый из них…

А, это Ар Густаве начал подрабатывать импровизированным Лениным. Хм, а ему с его усами и бородкой только бритого лба и картавости не хватает для полного списка… ну и броневика, наверное…

Подождите, параметры применяются…

Знаете, это я вот у себя в мыслях смеюсь, храбрюсь, иронизирую, а вот тогда, по факту, мне было страшно до усрачки. Колени тряслись, дыхание – участилось, пот практически не выступал, но тут уж скорее заслуга нечеловеческой физиологии, нежели моя собственная; А ещё… пришла БОЛЬ.

Она напоминала ощущения, будто бы ты так… хорошенечко накачался в спортзале… после длительного перерывчика. У меня заболело одновременно всё и сразу. Каждая мышца, каждая клеточка моего организма истерично билась в огонии, отозвавшись на волшебное «Параметры применяются…».

Я даже, кажется, потерял сознание. Потому что в себя пришёл после того, как на меня плеснули водой, а голову мою подняли за волосы и показали толпе, проорав у моего уха нечто неразборчивое. Ну не до понимания слов мне тогда было, поверьте. Толпа же, в ответ, отреагировала бурными и радостными возгласами – мол, так собаке и надо! Жечь тварь!

Оказывается, я уже стоял перед самым постаментом, а мои два неизменных конвоира (блондин и брюнет), пусть внешне и сохраняли спокойствие, но внутренне ждали от меня подвоха. К площади приглядываться было некогда (вернее, к её достопримечательностям), поэтому я попытался вырваться. На что немедленно отозвалась система:

Внимание! Вам не хватает сил, чтобы вырваться. Требуемый параметр «Тело» – 8. Рекомендуемый – 13.

– Эй, не суетись, безродное, – блондин ткнул мне под рёбра палицей.

Так, спокойно, спокойно…

– И во славу Тельпомеша, да сгорит эта паршивая ветвь!

Ар (всё тот же, Густаве), смотря на меня со смесью отвращения, недовольства, предвкушения и любопытства, кивнул конвоирам, после чего те потащили моё тело привязывать к деревянному столбу… Ничего особенного, просто грубо обтёсанное бревно, с несколькими выемками под руки/ноги.