Сергей Савелов - Шанс. Внедрение. (Я в моей голове). Книга 1

– Так! – произнес с облегчением. – Миха, Зина (Зиновьев Витька), Вермут (Винников Славка), тоже не хотят сдавать – им тоже не интересно, – оправдывает себя.

– Я так и предполагал. Все равно, помоги собрать с тех, кого я не смогу увидеть до четверга, и без вас хватает желающих, даже слишком, – успокоил его совесть.

Я задумался. Конечно, нет смысла заставлять пацана заниматься спортом, если он не хочет и ему не интересно. Можно за компанию повисеть на турнике, потягать железо, когда рядом друзья это делают и никуда идти не надо. Испытать себя и сравнить себя с другими тоже интересно, а вот заниматься этим систематически, куда-то ходить и делать то, что не нравится, не имея цели…. Это все понятно – сам таким был недавно. Но то, что отказались сдать небольшие деньги – оставило какой-то неприятный осадок, хотя и здесь ребят можно оправдать. Семьи не богатые у всех, сами ребята дохода не имеют. Зачем тратить деньги на чуждые и чужие интересы? Случись какая-либо заваруха, или если чужие затронут кого-то из своих, соберутся все по первому свистку. Или уже не соберутся? Или соберутся не все? Серега вижу, все чаще удивленно посматривает на задумавшегося меня.

– Серега, мы взрослеем? – философски спросил и продолжил, раскрывая свою мысль: – Просто думаю, что с возрастом, мы отдаляемся друг от друга. У каждого появляются свои интересы и заботы, а интересы друга или своей компании становятся вторичны. Так мы и остаемся одни или прибиваемся к другой компании, меняем друзей на подруг, а потом на семью….

– Чего это ты задумался так серьезно? Расстроился, что не все деньги сдали? Так я сейчас принесу. А завтра объявим – всем без исключения сдать обязательно, иначе пусть гуляют, где хотят и с кем хотят. Принесут все, как миленькие, – предложил радикально решить вопрос.

Я удержал его:

– Не надо. Это, не выход. Я предполагаю, что все равно со временем распадется наша компания. Сейчас нас удерживают общие забавы и опасность остаться одному. Ведь одному даже на танцы не походить, – поддержки, в случае чего, не будет, но надолго ли мы рядом друг с другом? Вон, вам с Михой по осени в армию и два дня рождения в пилотке отмечать, если не три в бескозырке. Через полтора года я, куда-нибудь поступлю и уеду, может насовсем. У всех появятся другие интересы, заботы и проблемы. Грустно.

– Так у всех. Вон брат со своими старыми друзьями даже уже не собираются, только здороваются при встрече, минутку переговорят и разбегаются по своим делам. У многих семьи. А как они зажигали в молодости? Как мы. Сам ты слышал. Весь город ребят с Желтого дома знал и уважал.

– Вот и говорю – грустно, – повторился.

Оба замолчали задумавшись.

– Брат насчет гитары еще «менжуется». Я ему говорю: «Сколько лет ты ее в руки не берешь? Продай тому, кому она нужней». А он: «Пусть лежит. Есть, не просит. Подумаю. Может, продам», – вспомнил про мою просьбу.

– Не надо уже. Нашел неплохую гитару – Ленинградку, – опять успокоил его.

– Мне название ничего не говорит, не разбираюсь я в них. А чего ты вдруг захотел гитару? – заинтересовался он.

– Потребности души, – отшутился и уже серьезно продолжил: – В голове бывает, появляются какие-то мелодии, некоторые неплохие. Хочется их повторить, а гитара – самый доступный и подходящий для меня инструмент.

– Вот почему ты хотел неплохую гитару? – сообразил он и продолжил: – Композитором будешь?

– Вряд ли. Только для себя, а там видно будет. В институт собираюсь по технической части или в военное училище, – частично поделился своими планами.

– Офицер из тебя получится, – констатировал он, всматриваясь в меня.

Помолчали.

– Ладно, спасибо, что не забыл о моей просьбе с гитарой. Пойду уроки зубрить, – поднимаюсь с сундука, на котором сидели.

Домашнее задание я закончил во втором часу ночи.

На следующий день в школе я обошел своих ребят и спортсменов, заинтересованных в боксе. Собрал шестнадцать рублей. Уточнил у Филиной начало репетиции. На секции собрал еще двенадцать рублей. Передал ключ от спортзала АлексЕ (Сереге Алешкину), авторитетному среди спортсменов и ровесников пацану из восьмого класса, члену Бюро ВЛКСМ, отличнику, спортсмену и участнику сборных школы во всех игровых видах спорта, а сам отправился в Восточный поселок к заводоуправлению железобетонного комбината.

В Красном уголке на втором этаже, ориентируясь по шуму, обнаружил довольно большую группу смущенных, одетых в черно-белые трико девчонок, внимательно осматривающих друг друга, что-то непрерывно поправляющих и при этом оживленно щебечущих. Некоторые из них были в солнечных очках. Увидев меня, все замолчали, и я оказался под прицелами заинтересованных, насмешливых и вопросительных взглядов. В углу на стуле с готовым аккордеоном обнаружил Толика, чувствующего себя явно не в своей тарелке. Увидев меня, он просто воспрянул духом. В небольшом зале в заднем ряду заметил двух женщин. «Вероятно, чьи-то мамы», – предположил.