Ольга Скоробогатова - Я лишь тобой одной дышу

– Нет. В Новом свете.

– В Америке?

– Да. Там.

– Вы, чай, за золотом туда направились? – захохотал Стромилов.

– Нет. У меня родня давно в Америке живет, – сказал Денис и не соврал. Его двоюродная сестра действительно жила в Нью-Йорке. Но только он там не был никогда. Еще не ездил.

– Как странно! Не слышал я, чтоб кто-то из Вяземских в Америку уехал.

– Да, что вы все об нем! – решил сменить тему разговора Илья Петрович.

– Во! Вспомнил. Он мне того, который в клетке у меня сидел, напоминает! – и громко рассмеялся.

Оксана побледнела, Денис чуть не упал со стула. А князь захохотал:

– Да ты с ума сошел? Тот дикий был. Ни бе, ни ме, из миски воду пил, и ел с руки!

– Да так, глаза похожи.

– Держать несчастного в клети и заставлять его прилюдно лаять! Не думала, что можешь быть ты так жесток! – чуть не плача, сказала Варенька.

– Не будем вспоминать об этом! Ну, виноват, и каюсь. Мария уговорила выпустить его.

– Ну, все, довольно. Вы гостя нашего совсем введете в краску, – воскликнула Мария. – Давайте прекратим сей разговор!

Подали чай. Князь закурил сигару, Стромилов выпил коньяку, и предложил гостям, но князь с Денисом отказались. О многом говорили. О хозяйстве, о ценах на зерно, о жизни в Петербурге. Денис сказал о том, что тоже вскоре едет в свет. Стромилов оживился, и пригласил его в себе. Денис был рад, что не надо теперь просить его о позволении бывать в их доме. А Илья Петрович улыбаясь, смотрел на женщин, которые гуляли вдоль пруда. Оксана с Варенькой и с Марией болтали о нарядах, о предстоящей им поездке в Петербург. Мария долго не была в столице и с нетерпением ждала отъезда. Оксана слушала их разговоры и кивала, хотя сама туда не собиралась. Ей нравилось жить здесь.

Приехали домой, когда уже стемнело. Оксана с князем сразу же пошли укладывать Любашу, а Денис поднялся в свою комнату, переоделся и решил пройтись по парку. Он взял с собой блокнот, устроился в беседке и записал, все то, что видел. Он написал о доме, об ужине, о смене блюд, о чае. О женских и мужских нарядах и об отношениях в семье. Они ему понравились. И даже сам Стромилов. Не странно ли? Вот вскоре он поедет в Петербург и все увидит, и запишет. Он будет на балах, на светских раутах. Ему все это было интересно и нужно. Кто сможет лучше написать и рассказать об этом? И еще он радовался, что сможет видеться там с Варенькой, ходить к ним в дом. И лишь одно его тревожило и не давало спать спокойно – он должен был уйти в свой век, а Вареньку с собой он взять не сможет. А почему бы нет?

Вернувшись, он поднялся к спальням. У спальни князя и Оксаны была чуть приоткрыта дверь. Он постучал и заглянув вовнутрь, чуть не упал со смеху – Илья Петрович, облачившись в барский бархатный халат с кистями, ходил по комнате с магнитофоном и в наушниках… И, пританцовывая, пел – Oh, darling, please believe me, I'll never do you no harm, believe me when I tell you, I'll never do you no harm!…

Глава 6. Странный разговор

Следующим вечером Денис выехал на верховую прогулку в надежде встретить Вареньку. Накануне их встреча, о которой они договаривались, сорвалась из-за их визита к Стромиловым. Они, конечно, успели обменяться взглядами, и даже немного поговорили, но не назначили свидание снова. Этот визит, несомненно, был очень важен для Дениса. Теперь он мог к ним приезжать не только здесь, но и в Петербурге. Но встав с утра, и вспомнив, что они так и не договорились о встрече вечером, расстроился. Он долго ждал, когда же, наконец, наступит этот вечер. Гулял по парку, искупался, помог Илье Петровичу на огороде, поиграл с Любашей, потом обедал, спал… Но время, как ему казалось, шло очень медленно. И вот, наконец, Денис решил, что пора. Он все же надеялся на то, что Варенька снова приедет в то же место, где они встречались раньше, и, вскочив седло, помчался. Пока он ехал его посещали разные мысли. В основном они, конечно, касались Вареньки, но иногда все же вспоминал, что пришел сюда сосем не с этими намерениями, и что теперь совершенно не думает об этом. Он уже совсем не ощущал себя человеком из другого времени. В его голове рождались крамольные мысли, а не бросить ли все к чертям, и не остаться ли здесь? Он уже почти вжился в роль кузена князя, и о том, что это совсем не так, вспоминал редко и с неохотой. Он думал еще и о том, что это невозможно. Для того чтобы остаться в этом веке надо что-то иметь за душой, а он был гол как сокол. И если ему придет в голову жениться, что он мог предложить своей невесте? Байки из будущего? Нет. Это все утопия. Хочешь, не хочешь, а рано или поздно придется уйти. А Варенька останется здесь. И получится так, что он поступит, как последний подлец. Скомпрометирует девушку и исчезнет… После этой мысли он остановился и уже хотел поворачивать назад. Но потом решил поступить по-русски, на авось, куда кривая выведет. Он знал, что не прав, но ничего с собой поделать не мог. Его к ней тянуло, он должен был ее увидеть и иначе он не сможет ни спать, ни есть, вообще ничего не сможет!