Владимир Поселягин - Истребители - Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя

– Хорошая идея, но вылетать нужно… – посмотрел он на часы, – через пять часов, иначе будет поздно. Я прикажу, чтобы пилоты легли спать немедленно.

Моя идея заключалась в том, чтобы нанести удар по одному из аэродромов всей собранной мощью. Причем целью первого удара должны стать жилые постройки летного и технического состава. Без пилотов самолет не взлетит, так что, по моему мнению, это была правильная мысль. И я даже сумел убедить в этом командование. Уничтожить самолеты на стоянках, конечно, хорошо. Для отчетности. Но и обезопасить себя на будущее тоже было бы неплохо. Жаль, сил не было устроить два набега. Машин хватало только на один полноценный налет. Понятное дело, выбор пал на тот аэродром, где села кампфгруппа. Пока Миронов получал разрешение в штабе фронта, пока согласовывал еще с двумя полками, которые выделил для этой операции штаб, остальные начали подготовку. В дальнейших дискуссиях при разработке плана я не участвовал, меня отправили отсыпаться перед вылетом. Пусть сами рассчитывают скорости разных типов машин, чтобы они приходили на аэродром «А» волна за волной. Я оставил склонившихся над картой командиров и отправился к себе в землянку.

А к Марине так и не попал. Служба.

Разбудили нас в три часа утра. Быстро умывшись и позавтракав, мы в рассеивающейся темноте направились к стоянкам самолетов, где уже вовсю кипела жизнь. Пошли на взлет первые ласточки. Мое звено по плану шло с третьей очередью. По подсчетам специалистов, именно на третьей волне к аэродрому «А» подлетит помощь с аэродрома «Б». Так что к этому времени мы уже должны были прикрывать наши машины. В первой страже поставили «ишачков» соседнего полка.

Фактически так и получилось. Первая волна уже шла обратно, а вторая работала, когда мы повисли на самом верхнем эшелоне, внимательно следя за воздухом. Аэродрома не было видно – все затянуло дымом от горящей техники и построек. Вторая волна состояла из «чаек», и сейчас они эрэсами работали по стоянкам самолетов, потому как восемнадцать СБ нашего полка и около тридцати машин других полков, которые привел лично Никитин, уже хорошо отбомбились по жилым домам, сравняв их с землей.

Мы находились на семи тысячах, когда пришел сигнал от наблюдателя на разведчике о «мессерах». «Чайки» уже выстроились и уходили к себе, когда появились «худые». Если бы штурмовики не находились в прямой видимости, мы бы тоже ушли, но оставлять их на растерзание «худым» было нельзя.

– Малой, я Кубик. «Слоеный пирог», как понял?

– Вас понял. «Слоеный пирог».

Сомин выбрал неплохой стиль боя. «Пирог» – мы сверху, они на горизонталях с немцами – мог принести неплохие результаты, но нас было десять против двадцати двух. А это не есть гут.

Немцы летели двумя группами – по десять и двенадцать самолетов – на четырех тысячах. Мы атаковали тех, что были чуть выше, разбившись на пары, а Сомин – другую группу.

В отличие от нас, он сразу использовал все эрэсы. Это принесло некоторый успех – три огненных комка понеслись к земле, и теперь немцев было семь против шести наших «таиров», уже закрутивших боевую карусель. А мы эрэсы пока берегли – смысла не было тратить ракеты: вторая группа шла четверками.

В наушниках был отчетливо слышен мат наших и немцев, ведущих яростный бой, когда мы врезались в первую четверку.

«Есть один!» – подумал я, когда атакованный мною «худой», лишившись крыла, завертелся и начал падать. Выйдя из пике, я снизу атаковал вторую четверку и с ходу подбил ведущего. Лапоть висел на хвосте, не отстал. Карпов крутился с тройкой немцев, к которым на помощь шла первая четверка, то есть уже тройка «мессеров».

– Карп, держись, мы идем на помощь. С запада три «худых» подходят, будь осторожен.

Я не успел. Когда мы с ведомым подскочили к дерущимся, из клубка вывалились сразу две машины – «худой» и МиГ, судя по номеру – ведомый Карпова, сержант Валиков.

– Прикрой, атакую! – крикнул я Лаптю и кинулся в эту свалку. Карпову приходилось плохо, и мы подоспели почти вовремя. Сбив атакуемый «мессер», я отвалил в сторону и осмотрелся – ведомого не было.

– Черт! Лапа, прыгай! Это приказ!!! – только и крикнул я, заметив три дымных следа.

Развернувшись, бросился обратно – на Карпова накинулись сразу пятеро, от которых он с трудом отбивался.

– Карп, левый разворот!

Хитростью в этом маневре было в том, что там находился я, и мы разошлись на встречных курсах, как и с немцем, что висел у него на хвосте. Пропустив Карпова под собой, я открыл огонь из пулеметов, на очереди которых и напоролся немец.