Дем Михайлов - ПереКРЕСТок одиночества – 2

– Могу налить чаю, – предложил я, заметив висящую в специальном вырезе на широком подлокотнике кресла пластиковую кружку.

– Спасибо за щедрость. Но лучше я тебя угощу своим фирменным рецептом. Бодрящим. Только не спрашивай, что я туда намешала! Секрет! Немного кофе там точно есть, это ты и сам по запаху поймешь. И нет, я не ведьма.

– Да я и не…

– Даже не думал? Странно. А то здешние почтенные обыватели все, как один, меня ведьмой величают. А старушки еще и ненавидят до кучи.

– За что?

– Сам как думаешь?

– На ум приходит только твоя молодость.

– Угадал. Они попали сюда дряхлыми развалинами. А я угодила всего через два года после начала отсидки.

– Крушение креста?

– В точку! В меня даже не Столп пальнул. Просто другой падающей кельей зацепило, и я кувыркнулась следом. Бах! – Милена всплеснула руками, едва не выронив огромный, вот прямо огромный ярко-оранжевый китайский термос. – Да-а-а… до сих пор вспоминать страшно. Выжила чудом. И даже горжусь! Я, конечно, не Весна Вулович, не с такой высоты грюкнулась, но все же! И тоже переломала ноги. И ребра. Зато руки остались целы! И пришлось попытаться повторить подвиг таких замечательных людей, как Джулиана Кёпке и Алексей Маресьев. Книгу «Повесть о настоящем человеке» читал?

– Дважды. Первый раз бабушка заставила. Второй раз сам захотел перечитать в один достаточно сложный период в жизни.

– Правильно сделал! У меня дома такие книги вообще на отдельной полочке рядком стояли. «Робинзон Крузо», «Повесть о настоящем человеке», «Моя сторона горы», «Уолден, или жизнь в лесу». Один – о пацане, выживающем на дальневосточном острове. И ведь на реальной истории основано. Обожаю такие книги! Но речь о другом – я таки доползла! Представляешь? Надела все, что можно было надеть, и выкатилась наружу веселым таким шариком. Свобода!

– Прямо до Бункера доползла?

– Куда там! До Антипия, – рассмеялась Милена. – Он меня заметил. Он и дотащил. А тут меня уже подлечили. Но кое-чего лишиться пришлось, – она глянула на ноги, чуть подвигала бедрами. – Но это малая цена, верно?

– Согласен.

– Хотя теперь ты у меня забрал лидерство – вообще целехоньким явился. Хотя лицо опухшее и в синяках.

– Синяки по всему телу. Мизинец сломан, – показал я обмотанный палец. – Пара серьезных ушибов. Но это ерунда. Все пройдет через неделю.

– Завидую, конечно! Ну… каждый платит свою цену за свободу, верно? У кого-то цена больше. У кого-то меньше. И в любом случае они, – Милена незаметно указала на играющих в лото стариков, – заплатили цену куда более серьезную. Они отдали молодость.

– Не поспоришь.

– Ты как в келью попал? – На стол бухнулась толстенная тетрадь в кожаном переплете. Старинная тетрадь, можно сказать. Я такие видел только у родителей и бабушки. Общая советская тетрадь в клеточку. Переплет, конечно, не кожаный, но сильно похож. Милена украсила тетрадь наклейками и рисунками, явно вставила дополнительные листы, отовсюду торчали закладки.

– В баре познакомился с неприметным мужичком, – пожал я плечами. – После разговора по душам получил толчок в спину и нырнул в телепорт. Очнулся в келье. А ты?

– В электричке познакомилась. С неприметной тетенькой. Полноватая, добродушная. При подъезде к одной из станции попросила меня помочь сумку вынести. Тяжелая больно. А у нее спина больная. Я и потащила. В тамбур вошла. А меня в спину ладошкой шлеп… вместе с этой сумкой и влетела в келью.

– И что в сумке?

– Кирпичи и старые журналы, – горько усмехнулась Милена, но тут же встряхнула головой. – Заманила меня тетенька. Заманила!

– Заманила, – согласился я. – И ведь не побоялась – прямо в электричке.

– Выгоны почти пустые были – вечер и за сотый километр от Москвы уже укатили. Так что тетенька безнаказанной осталась. Ну и ладно. Что уж теперь поделать.

– Взяла тяжелую сумку как повод попросить о помощи, – размышлял я вслух. – И ведь знала, что обрекает молодую женщину на сорок лет тюрьмы. Могла хотя бы десяток банок консервов в сумку бросить – пусть даже самых дешевых. Не обеднела бы. Но напихала только старых газет и кирпичей. Хм… а как она прошла досмотр на вокзале? Никто не удивился такому содержимому сумки?

– Кто удивляться будет на Павелецком? Там такая суматоха.

– Ну не знаю… куча кирпичей и макулатуры – тут по-любому подозрения какие-то должны возникнуть. И что она им скажет на логичный вопрос: а это что такое, тетенька? Что скажет? Кирпичики на постройку дачного туалета собираю и раз в месяц отвожу? Вряд ли. Скорей всего, зашла на одной из недосматриваемых платформ. Еще одно предположение – тетенька специализируется на женщинах и электричках. Раз так уверено сработала, идеально выбрав момент и способ.