Анастасия Анфимова - Подарок принцессы

– Куда это вы? – грозно окликнул он воинов.

– Прости, мой господин, – поклонился Сабуро. – После смерти слуги господ Айоро старший соратник распорядился сажать арестованных тобой в отдельные камеры. Я лично буду отвечать за их сохранность.

Старший дознаватель хотел разозлиться, но быстро согласился с таким решением. Теперь, по крайней мере, будет с кого спросить.

– Почему не сообщили раньше? – все-таки счел своим долгом повозмущаться чиновник.

– Прости, мой господин, – развел руками десятник. – Ты так торопился.

– Показывай, где эти камеры, – распорядился Чубсо.

Они прошли мимо лестницы в тюремный подвал, прошли два поворота и уперлись в деревянную стенку, перегораживавшую коридор.

Один из соратников открыл дверь. За ней оказался небольшой тамбур с широкой лавкой.

– Зажги факел, – приказал другому воину Сабуро и, обратившись к чиновнику, добавил: – Здесь будет стоять караул.

Принесли огонь.

– А это камеры, мой господин.

Чубсо увидел две низенькие двери с толстыми засовами.

Десятник открыл одну из них и махнул рукой Сайо, приглашая войти. Старший дознаватель шагнул следом и обомлел. В комнате с белеными стенами стояла большая чугунная жаровня, в крошечное застекленное окно под самым потолком светило солнце. У стены располагалась кровать с толстым ватным одеялом. Дальний угол закрывала бумажная ширма.

– Эт… это что?!!

– Она все-таки благородная девушка, Чубсо-сей, – ответил Сабуро с невинным видом.

– Она дочь государственного преступника!!! – рявкнул старший дознаватель так, что окно жалобно задребезжало.

Десятник вздохнул.

– Кровать и ширму убрать! Хватит с нее и тюфяка!

– Как прикажешь, мой господин, – смиренно согласился воин.

– Жаровню унести!

– Здесь очень холодно, пленница может заболеть, – возразил на это десятник. – Вот повезешь девчонку в столицу и делай что хочешь, а здесь я отвечаю за ее жизнь.

– А вдруг она устроит пожар? – сбавил тон чиновник.

– В двери есть окошечко, Чубсо-сей, стража не даст ей навредить себе.

– Хорошо, – вздохнув, согласился старший дознаватель.

Все время их разговора Сайо смирно стояла у стены, щурясь от падавшего в окно солнечного света.

– Помни, мой господин Сабуро, ты теперь отвечаешь за ее жизнь, – со значением проговорил чиновник на прощанье. – Никто не должен с ней разговаривать без моего разрешения.

– Караул предупрежден, Чубсо-сей, – заверил его десятник.

Со смешанным чувством старший дознаватель вошел в свою комнату. Митино сидел за столом, мрачно глядя на начальника. Перед ним сиротливо лежал наполовину исписанный лист.

– Ты еще не написал донесение Канцлеру?! – кажется, у чиновника все-таки будет на ком сорвать раздражение.

– Приехал гонец, Чубсо-сей, – пролепетал писарь. – Дарийцы разбили войско Хайдаро и взяли Нагаси.

– Что? – переспросил чиновник.

«Материальный стимул – великое дело!» – Александра мысленно повторила одно из папиных изречений. Расширив пролом, она, наконец, добралась до кувшина.

Вода в нем казалась ей удивительно вкусной, а слежавшийся соломенный матрас – мягким как перина. Алекс с гордостью взглянула на дыру в стене. По ее расчетам, на то, чтобы проделать такой лаз, ушло не менее трех часов. Раствор здесь оказался значительно крепче, чем в той новостройке, где брат приобрел в кредит квартиру.

Промочив забитое пылью горло, Александра подошла к щели между шкафом и стеной. Пригнувшись к полу, осторожно заглянула за угол. Коридор с одиноким светильником, тускло горевшим у поворота. Ни единого звука не долетело до её ушей. Вздохнув, она решила продолжить разведку. Неподалеку от ниши со шкафом в стене располагалась широкая дверь, закрытая на большой висячий замок. Возле нее на стене был укреплен погасший факел.

Прижимаясь к стене, она подошла к повороту и, заглянув, увидела ведущие вверх ступени. Решив, что для начала достаточно, Алекс вернулась к шкафу. Забираясь в пролом, Александра обратила внимание на то, что ее сапоги покрыты толстым слоем пыли.

С самыми нехорошими предчувствиями она вновь зажгла яркий факел подземных жителей и посмотрела на пол в закутке. На камне четко выделялись пыльные пятна следов. Пришлось вернуться в коридор. И там эти грязные следы образовывали две четких цепочки.

Скрипнув зубами и изругавшись, Александра стащила сапоги и отправилась уничтожать следы своего посещения.

Усталая, злая и голодная, она завалилась на матрас, с облегчением подумав: «Хорошо еще, что вспомнила, а то бы попала, как тот петух в ощип».