Людмила Яковенко - Синдром равнодушия

Но он не нажал кнопку, трясущимися пальцами он не смог взять и коснуться зеленой кнопки вызова, хотя это было так просто. Светловолосый парень заснул, и ему впервые за столь долгое время снился сон…

Ви сидит на его коленях, ее белокурые волосы растрепались. На ней легкая ночнушка. Он смотрит на ее спину, на то, как она мерно дышит и качает в такт своему дыханию левой ногой.

А потом она резко оборачивается, ее лицо полно слез, красные заплаканные глаза смотрят сквозь него. – Проснись наконец… – Шепчет она не своим голосом. Ее лицо искажается, и, наконец, принимает обличие главаря банды, с которым он связался по своей глупости. У этого человека чертовски жестокий взгляд.

Потом нежная женская рука проводит по шее парня и сжимает ее так же резко, как она превратилась в мужскую. – Проснись наконец! – Истерично орет нечто среднее между Ви и этим жестоким ублюдком.

Николас вздрогнул и проснулся в холодном поту. За окном все так же было темно, а в квартире все так же грязно. У телефона села зарядка, он мертвым железным блоком валялся на полу. Ник же жадно хватал ртом воздух. После того, как он попал в такую ситуацию, его не покидали панические атаки. Они накатывали внезапно, а после таких снов они наступали всегда.

– Ви… – Прошептал он, касаясь кончиками пальцев холодного корпуса смартфона. – Как я мог так облажаться, Ви?

Но металлический корпус был нем.

Он ненавидел этот рассвет, он ненавидел себя за то, к чему привела его собственная жадность. Люди, несомненно, безумны. Он ступил легкими кедами на промышленную территорию. Он знал, что жить ему осталось недолго. Но он шел туда, наивен ли он был? Или безнадега, что пожирало его душонку была слишком невыносима. Его красная рубашка в крупную клетку пропахла потом и алкоголем, он ненавидел этот запах, но без бутылок забвения в последнее время было просто невыносимо.

Ник ступил на мокрую траву, мокрую от недавнего дождя. Летние дожди…о мысли о них нос привычно защипало. Она обожала летние дожди. Края штанин постепенно намокли, но его это мало волновало. Его не волновала ни рубашка, ни джинсы, ни уж тем более головная боль и прочие неприятности. Он вынул из кармана телефон, что успел зарядиться на пятнадцать процентов, а сейчас от них оставалось всего пять. Он остановился, разблокировал экран и набрал номер…ее номер.

Молча смотрел на знакомые цифры, представил ее голос. – Ви, если бы ты только знала, как я сожалею и виню себя. Но я не смею тревожить тебя. – Он обратился к безликим цифрам, надеясь наивно, что они смогут дать ему ответ. Слезы капали одиноко на экран смартфона, а руки тряслись. Он тихо простонал, опускаясь на колени, смартфон выпал из его рук в сырую траву. Экран еще горел какое-то время, а потом погас. Николас встал с колен, попутно вытирая слезы с лица. Медленно, но уверено он подходил к самому дальнему ангару. Трава сменилась на асфальт, он шел по нему, оставляя за собой следы, что вскоре обязательно стали бы невидимыми. Он подошел к большой железной двери, сердце билось неимоверно быстро. Ему хотелось броситься назад, забежать куда подальше, но дверь скрипнула. Массивная, ржавая, но открывалась стремительно, а за ней стояли двое, они смерили его ехидным взглядом, и улыбнулись.

Он очнулся сидящим на стуле, в углу амбара. Скованные руки и ноги, пульсирующая голова, перед глазами все плыло, а в ушах звенело. Резкая фиолетовая искра пронеслась перед глазами, голова закружилась. Ник зажмурился, сердце бешено колотилось.

Он открыл глаза, медленно и с большим усилием сфокусировал взгляд впереди себя, рядом с ним никого не было. Впереди него стояли лишь бочки с наклейками, что извещали о нечто легковоспламеняющимся. Одна из них находилась ближе, а на ней одиноко лежал топор. Николас напрягся, только сейчас он начал понимать, почему его голова так раскалывается, вокруг стоял стойкий запах бензина. Парень медленно опустил голову вниз и застыл в ужасе. Весь бетонный пол был залит бензином, что вытекал из одной из бочки.

«Они меня сожгут…заживо…возьмут и сожгут…»

Он двинулся всем телом, выталкивая себя из оков, но металлический корпус стула и слабость тела, не позволили ему ни на дюйм двинуться с места. Парень вздохнул, внутри него было столько отчаяния, что можно было бы наполнить им весь океан этой планеты. Ник закусил губу, на его лбу выступили капельки пота, здесь становилось жарковато, и ему казалось, что он чувствует запах гари. Парень попробовал снова, тело пронзил укол боли, он пришелся на голову, отчего Ник зажмурился, блондин прогнулся вперед и неумолимо упал на пол вместе со стулом, лицом приложился о масляной бетонный пол, ударился носом. Ник с большим усилием перевернулся набок, и теперь лишь обессилено часто дышал. – Помогите… – Блондин прошептал это сиплым голосом, после чего начал отплевываться, он ощутил маслянистый металлический привкус.