Александр Плетнёв - Проект «Орлан» - Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания

– Жена?

– А что жена? Найдёт другого.

– Не ревнуешь?

Терентьев пожал плечами.

– У меня сейчас забот, что не до сердечных думок. Сам знаешь, как у меня было: семейная жизнь – рутина. Бродит где-то чувство собственности, что она будет так же кричать под другим. Глупо, конечно. Претензия на исключительность.

– Хочется сказать «сочувствую».

– Хочется зафигачить тебе чайником, дурак!

Наконец заржали, находя в этом лекарство для психики и перегруженного думами мозга. Но отсмеялись всё же коротко, а Терентьев даже скомканно в конце. Его улыбка погасла, а взгляд переместился на наручные часы.

– Теперь я хочу услышать то, что не занесено в вахтенный журнал. Харебов и второй номер отбились – решил дать им поспать, как и тебе, кстати. А Забиркин ещё тот рассказчик.

– Нифига себе поспать!!!

– А три часа мало? Ты мне коротко, и опять ложись. Чувствую, с утра нам понадобятся трезвые головы и всё внимание.

– Забиркин как переводчик, надеюсь, радиообмен с аргентинцами изложил?

– Я читал ваш предполётный горе-конспект, – вроде бы одобрительно кивнул Терентьев, однако метнув недобрый взгляд, – а торпеду ты заранее решил подвесить, согласно закону жанра – ружьё в начале пьесы обязательно выстрелит в конце. Да?

– Да её списать уже пора было, а так какая радость разработчикам – отработала после стольких-то лет консервации на все «пять»!

– Ага, они с какой дистанции до противника её спустили?

– Харебов говорил: от силы полкилометра, практически на голову сбросили. Она лишь рыскнула – и на шумы винтов. Бахнуло! Представляю – у бриттов винты срезало. Ребята по моей команде антенну наматывать и на крейсер бежать! А те, видимо, чуют – неуправляемые. Пёс его знает, что там у них произошло – балластом задули, всплыли.

«Камовы» уже почти на километр отбежали, так – оглядывались, в бинокль хреново видно – трясло. Сеньоры из пушек долбанули – мимо. А потом она как жахнет. Ваня-бортинженер и предложил поздравить аргентинцев с геройской победой.

– Разумно.

– А далее винтокрыл на борт приняли и на двадцати пяти пошли курсом на норд-ост, это уже в журнале есть. В 17:20 обнаружили работу навигационной РЛС. Лоханка на пределе видимости болталась, мы курс ради неё не стали менять – всё одно засветились. Потому как следом нас аргентинский двухмоторный винтовой облетел. По-английски они не очень, но на своём кастильском лопотали бойко – похоже, восторгались нашим «железом». Через минут сорок «англичанин» пожаловал. Уже темнело, но РЛС по длительности и характеру издалека выдала – самолёт. По-моему, «Нимрод» – у бриттов в это время они были. С этим мы и разговаривать не стали – настырный. Он ещё с полчаса посвистал вокруг нас и убрался восвояси.

– А чего так прямолинейно?

– В смысле?

– Через Атлантику? Сейчас между базой на острове Вознесения и Фолклендами весьма оживлённо, да и потом идти в зонах постоянного слежения вплоть до надводных кораблей блока? Я сменил курс.

– Когда? – Скопин даже оторопел. – Куда?

– В 1:30. На Дальний. Но лучше в Камрань [35] База ВМФ СССР в бухте Камрань во Вьетнаме. . До выяснения.

Скопин лишь кивнул, моментально принимая правильность решения командира. Очевидность выбора против маршрута по тесным приевропейским акваториям, перенасыщенными натовскими «ушами» и «глазами», не вызывала сомнений. А Азиатско-Тихоокеанский регион напоминал суп с клёцками тысячей островов, где и затеряться легко, несмотря на космическую слежку.

– Кстати, ты так насел, что я и спросить забыл. Как глаза?

– В полумраке превосходно, а днём, видимо, в солнцезащитных пока похожу. Я возьму твой ноут – у тебя по Фолклендской что-то ж есть?

– Да, ярлык на «рабочем столе».

– Ну, всё! – Терентьев резко встал и, прихватив ноутбук, торопливо двинулся на выход. – Я в ходовую. Ты досыпай.

– Слетелось вороньё! Сначала «аргентинец» появился… теперь ещё один – бритт, – после строгого доклада вольно комментировал показания на РЛС вахтенный офицер, – ещё в 6:00 «Вайгач» [36] «Вайгач» – навигационная РЛС. выдал засветку на пределе дальности, наверняка «аргентинец». Включает локатор, по параметрам явно не обычная судовая РЛС. Подозреваю, наш знакомец «Бельграно».

В «ходовой» утренняя вахта – обычная монотонность работы аппаратуры и докладов, колдующих на своих постах операторов.

Скопин ёжился, спросонья было зябко. Хлебал чай. Хотелось кофе, но только вот и было – хорошо, что хоть крепкий и обжигающий.