Рашид Карамако Тритэ - Хроники Хранителей

Кант осмотрелся – парк был пуст. Достал из кармана стеклянный шарик на веревочке – индикатор, который показывал шансы мира на позитивное будущее. Шарик был черным, как смоль.

Мир стоял в тупике, без единого шанса на выживание.

Кант коснулся пальцем совы на шейной цепочке и послал запрос:

– Хранитель Кант и Хранитель Ёжик готовы поставить Вердикт. Что нам делать дальше?

Глаза Совы загорелись. Послышался голос – чистый, тёплый и глубокий.

– Терпение. Милосердие. Мудрость.

– И что это значит, Кант? – Ёжик наклонился к напарнику. – Давай уже ставить Вердикт и уходить? Здесь невыносимо. Во всех смыслах! Мне ещё никогда не было так тошно среди людей. У них словно нет души – я даже не знаю, может быть, это какие-то роботы, у которых закоротило с десяток схем, а настоящие люди сидят где-нибудь под землей, в уютных комфортабельных бункерах с кондиционерами, а этих безголовых послали жить вместо себя…

– Терпение. – как всегда лаконично ответил Кант, задумчиво стуча пальцем по сове.

Но Ёжика понесло – сказалась последняя неделя напряженной работы.

Хранители ходили по планете, наблюдали и делали выводы.

Смотрели, как города на окраинах материков опускаются в океан, а жители тупо смотрят на наступающую воду, прихлебывая спиртное. Как города в центрах континентов вместо попыток расширить территорию, построить корабельное государство или, в конце концов, повлиять на климат – тратят деньги на развлекательные программы для населения и душат любую новость о том, что творится на краю континента.

Как единицы выкачивают деньги, время и здоровье у миллионов, гордятся искусством убедительно обещать и напоказ красиво жить. И делают вид, что всё в порядке. Хотя Солнце гаснет! Гаснет!!!

Хранители наблюдали, делали выводы и думали, дать этому миру шанс, или нет. И наконец поняли, что… нет.

– Как можно пережить четыре мировых войны, получить от природы с десяток ударов по голове, довести себя до полного краха и ничего не понять?

Ёжик неопределенно обвёл рукой деревья в парке, словно в них был ответ.

– Ставим Вердикт и уходим! Тут даже думать нечего. Хватит. За последнюю неделю я насмотрелся и надумался на год вперёд…

Вдруг гневная тирада прервалась. К Хранителям откуда-то сбоку подошёл, запыхаясь, крупный толстый мальчик в замызганной футболке. Он переминался с ноги на ногу, лицо его было заплакано.

– Помогите. У меня там мама упала, видимо из-за жары. Лежит и дёргается. Вы можете помочь? Можете? Пожалуйста!

Ёжик наклонился к уху Канта.

– Нет смысла. Ставим вердикт и уходим. Этих мам в Городе, да и по планете, сейчас пара сотен. Ко всем не успеем. Да и не надо, если честно. Мы же позавчера не бегали к каждому раненому на южном фронте. Скоро здесь всё будет кончено.

– Пожалуйста… Скорее! – мальчик чуть не плакал.

Кант встал, приняв решение.

– Милосердие. – задумчиво проговорил он, стуча пальцем по серебряной Сове. – Ёжик, идём! Быстрее!

Он дёрнул напарника за рукав, и оба Хранителя быстро пошли за мальчиком, который вёл их в глубь парка. Кант – быстро, как тигр, Ёжик – недовольно, фырча и ворча.

Мальчик был грузный, потный, но бежал на удивление быстро. Дальше и дальше по асфальтовой дорожке, а после, после очередного поворота – в кусты и под деревья. Затем он пропустил их вперёд и, вконец задохнувшись, указал чуть дальше, к большой осине, метра три в диаметре.

– Там, за ней! Быстрее!

– А ты? – подозрительно спросил Ёжик.

– Я больше не могу. – мальчик тяжело дышал и чуть не падал на землю. – Я сейчас… только отдышусь… торопитесь же!

Хранители быстро подбежали к осине, обошли… но за ней никого не было. И никаких следов, что здесь кто-то лежал.

И толстого мальчика позади тоже не было.

В ветвях закуковала кукушка. Ёжику показалось, что кукует она со злорадством.

– И что это было? – развёл он руками.

Кант же внимательно посмотрел вокруг, перевёл взгляд на Ёжика…

– А где твой Тоум-Ра?

– В сумке на скамье… Твою мать!!!

Сосны, липы и осины, да и сама дорожка-обратка словно прокрутились на ускоренной перемотке. Ёжик никогда не бежал так быстро.

И вот она скамья… И на ней ничего нет.

Ёжик заозирался, завертелся, умудрился споткнуться на месте.

Может быть, не та скамья? Или не та тропинка? Или что-то перепутал? Это же невозможно, чтобы…

– Похоже, твой Тоум-Ра украли. – невозмутимо заметил Кант, подбежав следом.

Ёжик почувствовал, что внутри взорвался вулкан, который клокотал с первого дня, как они перешагнули дверь в этот проклятый мир.