Константин Калбазов - Несгибаемый. Не буди лихо…

– Не так быстро, Эдвард. Не так быстро, – помяв подбородок, пробормотал мистер Дайсон.

– Что вы хотите сказать?

– Я хочу сказать, что мы уже пытались бороться с Пастуховым честно и не преуспели в этом. Или же он оказался достаточно изворотливым, чтобы организовать правильное наступление в прессе и на экране синематографа. Мы должны ударить в ответ. Но полагаться на автомобили и гонщиков мы больше не будем.

– Что вы предлагаете?

– Диверсию, – спокойно произнес мистер Дайсон, как о чем-то, само собой разумеющемся.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Отчего же?

– Русские выяснят, что это была взрывчатка. А учитывая то обстоятельство, что там будет их царь… Боюсь, мы сами натравим на себя русскую разведку и жандармерию.

– Прямых доказательств им взять неоткуда.

– Не думаю, что это их остановит, – покачал головой Аттвуд.

– И совершенно напрасно, дружище. Мы ведь не сидели все это время сложа руки. Сомневаюсь, что русские осмелятся провести против нас даже тайную операцию. Нашему парламенту придется не по вкусу подобная вольность. Сейчас русские имеют все шансы увязнуть в дальневосточном конфликте. Им не нужны осложнения на внешнеполитической арене. А мы… Пусть горлопаны и кричат о том, что наш клуб держится за прошлое, суть в том, что мы – настоящее, и отрицать это глупо. А без настоящего нет будущего. Да, правительство перестраховывается, создавая новый двигатель. Но нас на растерзание они не отдадут. А уж когда затея с дэвээсом провалится, мы и вовсе окажемся на коне.

– Допустим, вы правы.

– Я прав, Эдвард. Прими это как данность.

– Хорошо. Но очень скоро выяснится, что имела место диверсия. Это обстоятельство тут же послужит дополнительным толчком для очередной истерии по поводу тайного клуба.

– Взрыв двигателя при большом скоплении обывателей, газетчиков, кинооператоров и фотографов. Как скоро эта сенсация облетит весь свет? И плевать, что там будут блеять вдогонку насчет какой-то диверсии тайного клуба. Факт остается фактом – двигатель взорвался прямо во время гонки. А чтобы не очень сильно злить русских жандармов, устрой так, чтобы это случилось подальше от трибуны с царской семьей. И еще. Сразу же после данной диверсии нужно будет провести еще ряд подобных. Скажем, отчего бы не пострадать нескольким такси и грузовикам. Чем больше слухов и неразберихи, тем лучше. Но для этого нужно предоставить хотя бы толику пищи.

– Я все понял, мистер Дайсон.

– Вот и хорошо. Я верю в тебя, мой мальчик. Ты все сделаешь как надо.

Ну что тут скажешь? Распоряжения председателя были четкими и недвусмысленными. Поэтому Аттвуду ничего не оставалось, кроме как приступить к выполнению поставленной задачи.

Верил ли он в реальность осуществления задуманного? Взорвать автомобиль прямо на гонках, конечно, сложно, но возможно. А вот в том, что это возымеет именно тот эффект, который предрекал мистер Дайсон, его помощник сомневался. Да что там сомнения – он в это попросту не верил! Старик явно сошел с ума и одержим своими идеями.

То, что мистер Дайсон не в себе, очевидно. Другое дело, что и повлиять на него никто не может. Он по-прежнему крепко держит в своих руках бразды правления как своим концерном, так и клубом в целом. Ресурсов у него для этого более чем достаточно. Конечно, позиции слегка поколебались, но просто так подвинуть эту глыбу нереально. И уж кто-кто, а его отпрыски точно не смогут ему противостоять.

Готов ли сам Аттвуд при таких раскладах влезать в крайне опасное предприятие? Да еще при том, что сам не верит в его эффективность? Пожалуй, тут он пас. Хм. И уже давно пас.

Да, старик все еще обладает серьезными ресурсами и подобен скале. И все это благодаря поддержке карманных политиков и банкиров. Однако ни те ни другие не способны придать крепость и бодрость его изношенному телу. За последние полтора года старик сильно сдал. И сколько ему осталось, одному только богу известно.

Аттвуд был рядом с мистером Дайсоном вовсе не из-за идеи. Еще чего не хватало – забивать себе голову разными бреднями. Он человек практичный и предан боссу, только пока это выгодно. Если бы у старика были достойные наследники, рядом с которыми Эдвард был бы уверен в завтрашнем дне, то все обернулось бы иначе.

Но уверенности нет. Скорее очень даже наоборот. Его тут же подвинут, и хорошо если он при этом останется жив. Уж слишком хорошо ему известна подноготная клуба. Как следствие, с ним могло возникнуть чересчур много хлопот.