Алексей Волков - Игра по чужим правилам

Охотник с интересом направился туда.

Интерес он проклял буквально через полминуты.

Это была уже не шутка. Три тела валялись на земле, неподалеку от каждого лежала отрубленная голова, а трава вокруг была обильно закрашена кровью. Повсюду роились мухи. Откуда их столько взялось?

Или все-таки муляжи людей? Кто-то из мастеров решил оттянуться по полной и не поленился заказать и манекены, и какую-то темную жидкость. Наверно, красную, да беда Озерова заключалась в том, что он был дальтоником. Он и картины раскрашивал наугад, а все ляпы оправдывал банальным: «Я так вижу».

Охотник подошел вплотную, нагнулся…

В следующий миг ему стало плохо. На обочине действительно валялись обезглавленные трупы парней. Три трупа на некотором расстоянии один от другого. Кровь уже немного подсохла, не лилась из ран. Или она и не должна литься из мертвого тела? Охотник толком не знал. Он привык к ситуации, когда смерть приходит понарошку. Нет, разумеется, доводилось бывать на похоронах. Однако там главными персонажами были люди пожилые, померли они своей смертью, а в гробах лежали прибранные и аккуратные. На игре же «умирающие» картинно падали, чтобы затем неизбежно встать. Никакой крови и прочих неприятных моментов. Этакая боевая романтика. О том, что никакой романтики в смерти нет, охотник никогда не подозревал.

Желудок безжалостно вывернуло. Даже когда завтрак покинул его, охотника продолжали терзать рвотные позывы. В голове вертелись обрывки мыслей и безответных вопросов.

Кто? Ладно, случается всякое, и изредка на играх происходят травмы. Поэтому среди организаторов обязательно присутствует медик. Но чтобы кто-то когда-то умер всерьез, о подобном охотник не слышал. И уж тем более о безжалостном убийстве. Слух о таком ходил бы вечно, обрастая новыми подробностями и ужасами, а раз нет, то и быть не могло. Не отбросы здесь собирались и не отморозки. Напротив, можно сказать, цвет нации. Обычная злость и та находилась под запретом. Ты можешь драться, но никакой ненависти к встретившемуся врагу на полигонах игры не бывает.

И лишь потом вдруг пробила мысль: а вдруг убийцы рядом? Мотивы и способы можно оставить на потом. Но почему бы к трем трупам не присоединить четвертого? Как это называется? Убрать свидетеля?

Охотник бросил испуганный взгляд по сторонам. Никого в поле зрения не было, однако трудно ли затаиться в лесу? А потом парень рванул, как никогда не бегал в жизни. Деревья мелькали по сторонам, постоянно приходилось петлять, чтобы не врезаться в ствол одного из них, огибать кустарники, перепрыгивать через какие-то пни. Потом легкие оказались не в силах прокачивать воздух, и поневоле пришлось остановиться. В глазах было темно от недостатка кислорода, каждый глоток обжигал, а ноги стали ватными. Шум крови в ушах скрадывал посторонние звуки. Подкрадись кто в этот момент, и он бы легко застал охотника врасплох. Однако лес в данном месте вроде был пуст.

И лишь сейчас Озеров вспомнил про мобильник. Раньше о нем не полагалось думать по игре, однако какая игра, если валяются изрубленные тела?

Пальцы дрожали и не попадали на кнопки. И не скоро дошло главное: зоны не было…

Убегал Борис не туда. Но какая разница, к себе ли в лагерь, к противникам, если на игре стало происходить такое? Не орки же учинили бойню у дороги!

На деле парнишка не думал ни о чем. Он лишь спасал свою жизнь, подчиняясь могучему инстинкту самосохранения, и рассуждать сейчас был не способен. А стал бы рассуждать, наверняка уже валялся бы, подобно остальным патрульным.

Сколько он пробежал, Борис сказать не мог. Странно лишь, что в бегстве он умудрился не потерять меч. Как вцепился в бессмысленную игрушку, так и не отпустил, продираясь через кусты и проносясь мимо деревьев.

И откуда только взялись силы и дыхание! В обычной жизни парень ни за что не одолел бы такое расстояние по довольно пересеченной местности, да еще с огромной скоростью. Разве что обычной ходьбой, не спеша. А тут…

Деревья расступились, демонстрируя очередную поляну, и Борис с разбега налетел на стоящих там парней.

Их было трое, два темных рыцаря и орк. От бега в глазах было темно, и в первый момент Борису показалось, будто это убийцы. Он всхлипнул, на взвизгивание или крик не хватило сбитого дыхания, и попытался рвануть в сторону, однако орк легко вцепился ему в воротник.

– Попался, лазутчик!

Троица дружно заржала. В голове промелькнуло одно слово: «конец». Вернее, его матерный аналог. Не столь важно, что ты не материшься в жизни. Когда припрет по-настоящему, речь почему-то меняется и не кажется неприличной.