Андрей Величко - Юрьев день

Сначала мы проверили, как реагирует приемник на электросварочную дугу, для чего я включил в подвале свой сварочный агрегат и, используя вместо электрода обычный гвоздь, несколько раз зажег дугу. При каждом зажигании дергалась веревка, пропущенная в оконце, другой конец которой держал в руках приникший к наушнику Попов на втором этаже. То есть сразу была продемонстрирована устойчивая связь на расстояние примерно в двенадцать метров.

За моими действиями с интересом наблюдал Николай Морозов, ибо я возился со сваркой в прихожей его подвальной трехкомнатной камеры повышенной комфортности. Впрочем, он давно дал слово не бежать, пока держал его, поэтому режим содержания имел достаточно свободный.

– Николай Александрович, не желаете поглядеть на продолжение испытаний? – предложил я.

– С удовольствием, ваше высочество.

Я заглушил движок, и мы поднялись на второй этаж, к приемнику и Попову с Колбасьевым. И телефону – недавно в мастерскую Герца была протянута линия из моего кабинета.

Сняв трубку и перекинув вверх тумблер вызова, я покрутил ручку, после чего перевел тумблер обратно вниз.

– Генрих, у вас все готово?

– Да, Александр.

– Сделайте пять включений.

Ко второму уху я прижимал наушник приемника. Там время от времени что-то потрескивало – наверное, он принимал сигналы далекой грозы.

Как только заработал вибратор, в телефонной трубке зажужжало – на неполные сто метров проводная связь работала прекрасно. А вот в наушнике никаких новых звуков не появилось. Хотя вроде…

– Генрих, еще одну такую же серию, пожалуйста.

Теперь я положил трубку на стол, а освободившееся ухо зажал ладонью, чтобы не мешали никакие посторонние звуки. Вроде что-то такое слегка прослушивается… но это не связь, а просто какой-то спиритизм.

– Как там у вас, слышно? – поинтересовался Герц, когда я снова взял трубку.

– Так себе. Надо подстраивать контур, вы пока не уходите от вибратора.

На самом деле надо было не подстраивать что-то там, а искать косяк, причем серьезный, потому как до мастерской сто метров, а передатчик у Герца мощный. Итак, приемник нормально индицировал сварку, но практически не слышал вибратора Герца. В чем между ними разница? В ширине полосы излучения. По опыту из прошлой жизни я знал, что дуга загаживает эфир в диапазоне от десятков килогерц до единиц мегагерц, а вибратор излучает в гораздо более узком диапазоне. Значит, что-то с резонансным контуром приемника, а в нем всего две детали – катушка и конденсатор. Причем, если бы в катушке было межвитковое замыкание, Попов бы не слышал сварки, а я – далекой грозы. Остается конденсатор. Что с ним может быть не так?

Я повернул ось так, что пластины вышли из перекрытия почти полностью, и аж присвистнул.

– Александр Степанович, это что у вас такое?

– Слюда, – гордо пояснил Попов, – она предотвращает замыкание пластин.

Я мысленно чертыхнулся. Ну да, предотвращает. И заодно резко увеличивает емкость конденсатора, ведь у нее диэлектрическая проницаемость что-то в районе десятки. Плюс тангенс потерь наверняка растет, то есть контур мало того что оказывается настроен на более низкую частоту, так еще и теряет добротность. Хорошо хоть Попов приклеил слюду слегка, можно будет отодрать, не погнув пластины.

После удаления слюды конденсатор начал замыкать в положении, близком к максимальной емкости, но я решил, что это не страшно – подумаешь, слегка сузился диапазон настройки. И позвонил Герцу, чтобы он снова включил вибратор.

Теперь наушник зажужжал сразу, а когда я подкрутил настройку, слышимость стала отличной. На моей физиономии сама собой расплылась дурацкая улыбка. Ура, отныне у нас есть радио! Пора, пожалуй, должным образом зафиксировать торжественный момент.

– Генрих? Все в порядке, обесточивайте вибратор и идите ко мне в кабинет. Евгений, вон в том шкафу стоит бутылка шампанского. Вы, как офицер, вроде должны уметь его правильно открывать, а то я до сих пор не научился. Бокалы рядом.

Когда в кабинет зашел Герц, Попов сунул ему в руку уже наполненный бокал, а я провозгласил:

– Господа! Позвольте поздравить вас с рождением беспроводной электромагнитной связи. Уверяю вас, это замечательный повод выпить! Будем здоровы.

Необходимо решить еще один вопрос, – продолжил я, отставляя пустой бокал. – Электромагнитная связь работает на переменном токе, а единицы измерения для частоты до сих пор нет. Предлагаю назвать ее «герц» и принять, что один герц есть одно полное изменение в секунду. То есть ваш, Генрих, вибратор излучает на частоте около трехсот килогерц.