Намек Николая на занятость моего вечера был связан с тем, что по средам и пятницам ко мне обычно приходила Юля и оставалась до утра, а сейчас была как раз среда. С мышкой же я практически сразу убедился, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Она не расстроилась и, разумеется, не стала ревновать, ее больше интересовало, все ли правильно делает Юля. Мало ли, вдруг балерина чего-нибудь не умеет, это ж ей не пляски танцевать! Тогда вмиг научим. Я объяснил, что при необходимости смогу заняться преподавательской деятельностью и сам, на чем вопрос был исчерпан.
От Николая мы с Юлей особо не таились – зачем? Брат последнее время взирал на нас с легкой завистью, ибо с прибытием в Питер Маргариты его роман с княгиней Урусовой прекратился, а отношения с Ритой должны были перейти в горизонтальную плоскость только после свадьбы.
Разумеется, черновики речей брату я накатал быстро, а насчет главной задачи царствования не стал даже задумываться. Во-первых, потому, что сначала надо было разобраться с не такими глобальными, но зато куда более неотложными проблемами. А во-вторых, подумывать о подобном я начал недели через две после того, как очнулся в теле едва не умершего младенца. И довольно часто к этим размышлениям возвращался, так что сейчас у меня уже была готова довольно стройная концепция – по крайней мере, с моей точки зрения стройная. Но знакомить с ней Николая было, пожалуй, пока рановато.
А вот настроить его на довольно скорую реформу министерств следовало.
Дело было в том, что в нынешней России император являлся по совместительству еще и премьер-министром. Это почти то же самое, как если председатель совета директоров крупного концерна станет подрабатывать в нем ночным сторожем. Когда все только начинается, подобное бывает часто, ведь обычно в будущей гигантской корпорации на старте работают хорошо если три человека. Но потом, когда появляется прибыль и фирма расширяется, от подобной практики отходят. Так вот, Россия расширилась давно, а избавиться от ненужного теперь совместительства на верхних уровнях власти так и не удосужилась. Правда, имелся некий комитет министров, но это была какая-то совершенно ни к чему не пристегнутая контора. Этот комитет не имел никакой реальной власти и ни за что не отвечал, а являлся местом почетной отставки старых маразматиков и не менее почетной ссылки не пришедшихся ко двору. Председателем там сидел Николай Христианович Бунге, бывший министр финансов. Отец переместил его в комитет, поддавшись уговорам довольно влиятельного публициста Каткова, Победоносцева и императрицы. Катков капал императору на мозг потому, что Бунге считал его дураком, Победоносцев – из-за умеренно либеральных взглядов Николая Христиановича, а маман – просто из-за того, что он был немцем. Однако брата эта троица уже уболтать не сможет, пой они хоть все хором, хоть каждый по отдельности – уж это мне обеспечить нетрудно. Тем более что Бунге, с моей точки зрения, был лучшим министром, чем сменивший его Вышнеградский. В общем, реформу министерств можно было провести одним из трех путей.
Первый – постепенно, плавно, почти незаметно наделять комитет министров реальной властью, одновременно по одному удаляя из него ни к чему не пригодных.
Второй – создать новый орган, назвав его каким-нибудь высшим советом, поставить туда председателем того же Бунге и по одному подчинять этому совету министерства. Отличие от первого пути будет в том, что не придется сразу трогать старперов из комитета министров. Его можно будет упразднить потом, когда настоящий совет министров пройдет организационный период и начнет нормально работать.
И, наконец, третий путь, который мне нравился меньше всего. Одним указом разогнать старый комитет и создать нормальный кабинет министров, в котором все члены будут подчиняться председателю, а уже он – императору. Причем право регулярного личного доклада нужно оставить только ему и главам силовых ведомств, а всем остальным – только в исключительных случаях. Вообще-то, конечно, путь довольно разумный, но слишком уж революционный. Я считал, что сейчас все-таки надо по возможности избегать резких движений.
Свои речи Николай, прочитав, даже не стал править, заявив, что у меня получилось вполне убедительно и к понедельнику он все выучит наизусть. Потом послушал мои соображения насчет министерств, согласился, что тут давно пора навести порядок, и сказал, что ему кажется наиболее приемлемым второй путь, но с Бунге я должен поговорить сам.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу