Елена Рудакова - Девятиэтажка

Вадим закатил глаза. Это был не первый раз, когда мать вспоминала о башне. Год назад в темноте квартиры она тихо плакала, смотря прямое включение из Екатеринбурга. Основание заброшенной телебашни взорвали, и та аккуратно обрушилась на земляную насыпь, сооружённую на берегу реки. Тридцатиметровый клык необрушившейся стены продолжил стоять, просматриваясь из-за грязных облаков пыли, поднявшейся от падения.

– Я не хочу, чтобы и твоя башня рухнула, – добавила мать.

– В Ессентуках не было такой башни.

– Да я знаю, – усмехнулась та. – Доктор Попова дала тебе адрес для следующего сеанса?

– Дала, – Вадим нащупал скомканный лист в кармане.

– Сходи, пожалуйста.

Парень тяжело вздохнул, но слыша, как обеспокоенный вздох матери заглушает крики чаек, согласился.

Он впервые услышал о метро Ховрино, прогуглив адрес с листка доктора Поповой. Перспектива пути в полтора часа чуть не остановила Вадима, но после нового звонка матери он побрился идеально заточенным опасным станком, достал проглаженную рубашку из старого шкафа и, закрыв тяжёлую входную дверь, направился в метро.

Прикинув расстояние, Вадим решил сократить дорогу через Шоссе Энтузиастов по МЦК. Он оказался в одном вагоне с розововолосой велосипедисткой, дедушкой, везущим на руках черепашку, и со странной дамой, кутающейся в меховую жилетку под леопарда в середине жаркого июля. Вместе они чуть не ослепли, проезжая мимо Москвы-Сити, сияющей и возвышающейся над заброшенными заводами, через которые проложили МЦК.

В незнакомом районе на северо-западе столицы стояли одинаковые ярко-оранжевые семнадцатиэтажные дома, построенные в середине нулевых. Вадим прошёл по берёзовому скверу и, не отрывая взгляда от поблекшего на летнем солнце экрана телефона, добрался мимо школ и детских садов до нужной улицы. Здесь, очевидно, начинался старый район, застроенный советскими серыми панельными девятиэтажками.

Старые липы мешали читать таблички на домах, но, спустя двадцать минут, Вадим нашёл нужный адрес.

«Почему не на Арбате? – думал он. – Эта Ирина позвала меня к себе домой? Ну, интересно. Бальзаковских женщин у меня ещё не было».

На обратной стороне листка оказался код от домофона, и Вадим очутился в тёмном подъезде, пропитанном затхлостью. Консьержки на месте не оказалось, но в адресе была указана первая квартира, так что найти её оказалось не сложно, тем более, что на первом этаже не было двери, отгораживающей лифты от квартир.

Несмотря на рекомендации матери, Вадим не доверял психотерапевту и на всякий случай нащупал складной нож в кармане. Оценив взглядом потёртую дверь с цифрой «1», он достал нож и развернул.

Звонок в дверь – никто не отвечает. На этаже ни слуху ни духу, полная тишина, звуковой вакуум буквально звенит в ушах. Вадим постучал, но и стук не разбавил влажно-тяжёлой тишины. Тогда он нажал на ручку, и дверь неожиданно легко подалась вперёд.

Вадим теперь сжимал нож в руке, другой – включая на телефоне фонарик. Внутри квартиры было темно, будто окна кто-то наглухо заколотил, хотя на улице стоял ранний вечер. Сделав шаг внутрь, Вадим крикнул:

– Алло! Доктор Попова? Вы здесь?

Чихнув от пыли и заметив вековые её клубы, перекатывающиеся под ногами, Вадим понял, что явно зашёл не туда: наверное, перепутал корпус дома. Сделав шаг назад, Вадим услышал тихий скрип, и свет из коридора исчез. Кто-то закрыл на ним дверь.

– Кто здесь? – резко обернулся Вадим, направляя вспышку на закрытую дверь.

Тишина. Вадим огляделся и проклял старый смартфон: фонарик не высвечивал ни черта. Даже ближайшую стену, и ту было не видно. Сделав шаг вперёд и ещё один, Вадим выставил руку вперёд, ища стену, но её не оказалось.

– Какого хрена? – шепнул под нос Вадим, делая ещё шаг вперёд, и ещё, и ещё.

Он хорошо был знаком с планировкой девятиэтажек. На этом углу этажа явно должна стоять однушка со стеной прямо напротив порога.

– Спокойствие, только спокойствие, – сам себе повторял Вадим, вернувшись назад и проверив, что входная дверь всё ещё не открывается.

Он пошёл дальше вперёд, по привычке сгибаясь, чтобы не удариться головой о низкие косяки.

«Вообще, я могу быть и в двушке, – решил Вадим. – Тогда сейчас я иду по коридору мимо ванной в кухню. Ещё чуть-чуть, и я наткнусь на стол или холодильник».

Вадим старался не думать, что сделал намного больше шагов, чем возможно сделать в однушке, двушке или даже трёшке.

«Точно, Попова переделала несколько квартир под помещение для квеста, – облегчённо выдохнул Вадим после догадки. – И как я сразу не догадался? Испытывает мою реакцию на необычные ситуации, всё понятно! Маман всегда любила экстремальные аттракционы. Вот и квест Поповой ей приглянулся».