Алекс Шу - Последний солдат

– А Николаенко смотрит ему в глаза, – Амосов изобразил презрительный взгляд нашей красавицы, – и говорит: «Недельский, ты гадкая, трусливая мразь», гордо разворачивается и идет к своей парте.

– Молодец, да? – Пашка дружески толкает меня локтем в бок. – Может, она к тебе неровно дышит? Повезло тебе, Шелестов, какую красотку окрутил.

– Да не мели ерунду, – отмахиваюсь я, – может, она его за что-то другое ударила.

– Да за что другое?! – кипятится Пашка. – Неделя в ее сторону даже дышать сильно боится, понимает, одна жалоба Аньки – и Бычара его убьет. За тебя она ему по морде дала.

– Да какая разница, – хлопает его по плечу Иван, – не доставай Леху. Видишь, ему сейчас не до тебя.

Амосов замолкает.

Что Аня из-за меня Недельского треснула, не сомневаюсь. Но понимаю, что Бык будет еще больше взбешен. Если раньше была хоть призрачная возможность как-то договориться, то сейчас точно вломить ему придется. Хотя кого я обманываю? Не получилось бы разойтись с этим моральным уродом по-хорошему. Бычара получает удовольствие от демонстрации своей силы и унижения других. Так что в любом случае разборка неминуема.

А девочка все-таки молодец. Есть у нее характер. Надо будет с ней пообщаться.

– Ладно, ребят, – я отрываюсь от своих мыслей, – мне все равно на тренировку через пару часов. Завтра еще вернемся к этой теме. Что там нам сегодня задали?

С усталым вздохом захлопываю и откладываю в сторону учебник алгебры. Эти производные косинуса, синуса и котангенса меня с ума когда-нибудь сведут. Всегда щелкал математические задачки и примеры как орешки. Спустя пятнадцать лет многое подзабыл. Пришлось как следует попотеть, решая уравнения. Единственная неприятная сторона моего «возвращения» в детство – учеба. Я по-прежнему ощущаю себя взрослым 31-летним мужиком. Повторная зубрежка домашнего задания для 10-го класса, после десяти лет школьной учебы и пяти лет в военной академии в «старой» жизни, вызывает невероятное отвращение. Ненавижу так тратить время, но что поделаешь, надо.

Смотрю на настенные часы, висящие над письменным столом. Папа специально повесил их туда, напоминая мне о своих словах, что «самый дорогой и невосполнимый ресурс – время».

Уже пять вечера. Через час из своего НИИ должна вернуться мама. Но меня уже здесь не будет. Мне пора на тренировку. Иду в прихожую, достаю из шкафа синюю спортивную сумку «Динамо». Туда отправляется сохнущее после стирки на балконе белое кимоно, вьетнамки, полотенце, боксерские перчатки, мыло в пластиковой коробочке и капа в прозрачном кулечке. До запрета карате в СССР еще больше трех лет, хотя мы занимаемся в военном спорткомплексе «Звезда» скорее модифицированным рукопашным боем. Это своеобразная смесь из боевого самбо с джиу-джитсу и ударной техники бокса. А кимоно, по словам нашего тренера, отлично имитирует верхнюю одежду и позволяет делать разнообразные захваты за брюки. Поэтому когда встал выбор, что приобретать, самбовку или японскую экипировку, мы с папой выбрали второй вариант.

Игорь Семенович Зорин всю жизнь увлекался боевыми искусствами. Сам он предпочитает отмалчиваться, но я на домашних посиделках отца с сослуживцами краем уха слышал о бурной биографии нашего тренера. Вьетнам, Ангола… Говорят, он даже инструктором работал. Готовил какие-то засекреченные подразделения. В настоящий момент Семенович тренер армейской команды по самбо, отдельно занимается с разведчиками и офицерами. Нашу группу он взял готовить по просьбе сослуживцев. Тренируются в ней не больше шести человек, большинство – дети военных. Посторонним попасть к нам на занятия невозможно.

Занятый раздумьями, я одеваюсь, на «автопилоте» закрываю дверь и оказываюсь на улице. До спорткомплекса «Звезда» пара остановок на троллейбусе, но сегодня решаю пройти их пешком, хотя в карманах и бренчит горсть мелочи.

В сентябре сумерки наступают часов ближе к восьми вечера, а пока светло и относительно тепло. Я шагаю по городу, рассматривая знакомые улицы. На углу стоит знаменитая «Пирожковая». Мы регулярно бегали туда после школы. Буфетчица, тетя Нина, полная и добродушная женщина лет сорока, в смешном чепчике и с большим белым бантом на макушке, всегда выносила нам горячие пирожки с мясом. Мы смаковали каждый кусочек пышущего жаром теста, получая невероятное удовольствие от тающей во рту свежей выпечки. Позже, уже будучи курсантом, приезжая к родителям, я неизменно заходил сюда и покупал целый кулек пирожков с мясом, творогом, капустой и другой начинкой.