Алекс Шу - Последний солдат

Аня, стоящая рядом с Ниной, насмешливо фыркает.

– Может, попросить Евгения Григорьевича проводить тебя до дома? – озабоченно спрашивает завуч.

Вот только физрука мне в попутчики не хватало. Он, конечно, дядька хороший и внушительный, мастер спорта по вольной борьбе, но я как-нибудь без него обойдусь.

– Спасибо, не нужно, – вежливо отказываюсь, – меня ребята проводят.

– Ну смотри, – Нина осуждающе качает головой, разворачивается и идет обратно в школу.

Николаенко с независимым видом огибает нас и направляется к остановке.

– Ань, погоди, – окликаю ее.

Она останавливается.

– Ребят, пару минут.

Пацаны кивают.

– Иди уже, мы тебя подождем, Ромео, – раздается ехидный голос Паши. Опять слышу звук подзатыльника и возмущенный крик Амосова: «Ванька, ты задолбал».

Подхожу к Николаенко. Она молча глядит на меня.

– Ань, спасибо тебе, но я бы и сам справился, – неловко начинаю объясняться, – не нужно было завуча звать.

– Шелестов, неужели ты думаешь, что я позвала Нину Алексеевну ради тебя? – Николаенко насмешливо смотрит на меня. – Мне просто надоело, что Бык избивает каждого парня, который просто поговорит со мной или сядет за одну парту. Отделаться от этого идиота я не могу. Он почему-то вообразил себе, что я его девушка. Хотя моего мнения никто не спрашивал. Я не хочу, чтобы из-за меня еще кто-то пострадал. Понятно?

– Да, но все равно тебе спасибо большое, меня еще в жизни никто так не спасал, – благодарно смотрю ей в глаза искренним взглядом, только где-то в глубине зрачков ярким огоньком бьется еле сдерживаемая смешинка.

Девушка смущается и опускает взгляд.

– Не за что, – звучит ее сухой голос – ты все сказал? Тогда пока.

Она невероятно красива даже сейчас, в простеньких советских туфельках и невзрачном сером пальто. Точеный профиль и зеленые глазищи, длинные изящные ножки. Если наложить на Аню макияж и одеть в вечернее платье – готовая топ-модель с обложки глянцевого журнала.

– Пока, – прощаюсь с ней и возвращаюсь к ребятам.

Домой, сопровождаемый компанией добровольных телохранителей, я дошел без проблем. Мамы опять не было. В эту субботу она опять работает. У них в НИИ конец квартала. Зато потом отгул получит. Разогрев борщ и пообедав, удобно устраиваюсь на диване. Мне нужно обо всем хорошо подумать.

«Проблему с этим дураком надо решать. Он не успокоится. Значит, нужно обломать ему рога».

В моей голове начинает созревать план. Мысленно прогоняю все его детали. Пожалуй, так и сделаю. Прямо сегодня, чтобы не затягивать. Не нужно отдавать этому придурку инициативу и давать возможность подстеречь меня.

«Теперь рассмотрим более глобальный вопрос. У меня есть двенадцать лет, чтобы спасти СССР. С одной стороны, времени достаточно, с другой – в обрез. У меня нет ничего для этого. Сейчас я простой школьник, без денег и возможностей как-то влиять на судьбу страны. Меня даже никто не будет воспринимать всерьез. Необходимо в ближайшие годы решить несколько проблем. Первая – деньги. Мне понадобится их очень много. Это необходимый ресурс, который позволит мне начинать что-то делать и добиваться поставленных целей. Второе – команда. Одиночки могут побеждать государственную машину только в фантастических романах. Мне нужно пусть несколько преданных соратников, но готовых сражаться за сохранение СССР любыми способами и до конца. Третья – вхождение во властные эшелоны. Впрочем, как решить эту проблему, у меня есть мысли.

Четвертая – нужна хорошая разветвленная официальная структура из спаянных идеей единомышленников, желательно под крышей комсомола или КПСС. И, кажется, я знаю, как этого достичь и что предложить партийным боссам…»

Мои раздумья прерывает дверной звонок. В глазок вижу Семеновича. Открываю ему дверь.

– Привет, чаем угостишь? – спокойно осведомляется сэнсей.

– Здравствуйте. Конечно, пойдемте на кухню. Через несколько минут мы, не торопясь, отхлебываем из кружек горячий чай, закусывая его баранками, предусмотрительно выложенными мною на тарелку.

Наставник пристально смотрит на меня.

– Чего не спрашиваешь, что я узнал по поводу водителя? – интересуется он.

– Вы сами мне все расскажете, – пожимаю плечами, – поэтому, наверно, и пришли.

– Угадал, – подтверждает Семенович, отпивает глоток горячего напитка и ставит кружку на стол.

– Ты оказался прав. На все сто процентов. Утром я в контору не дозвонился. Председателя поймал только ближе к обеду. Он уже был в курсе. Этот пьяный идиот Толик все-таки выехал утром на своем самосвале из Павловки. Врезался в дерево на выезде из леса. Примерно в то время, когда я планировал ехать на дачу. Капот всмятку. Дурака увезли в больницу. Сотрясение мозга, перелом ключицы и лицо порезано осколками. Так что, – крепкая ладонь тренера ложится на мое предплечье, – я у тебя в долгу. Я живу ради Надьки. А тебе обязан ее жизнью. Обращайся ко мне по любому вопросу.