Юлия Амелькина - Три князя

Важно, чтобы эти ищейки столичные не вынюхали ничего про того, сбежавшего, преступника. Это же позор для меня: не смог задержать! Так меня из городских управителей попрут даже раньше, чем я рассчитывал. Что попрут, оно ведь и так ясно, только вот избежать бы проверки у мага разума. За то, что он в моей памяти подсмотреть может, меня и казнят запросто…»

Вынырнув в реальность, я презрительно фыркнула: вот теперь-то ты, любезный, по-любому отправишься к магам разума!

– Что ты там увидела? – поинтересовался князь Тени. – Полагаю, ничего хорошего?

– Городской управитель заныкал автомат и спрятал у себя дома, надо бы забрать. И это ещё полбеды. Они упустили одного вооружённого мужика, и он теперь бегает неизвестно где по Хребту Дракона. А теперь пойдём допрашивать арестантов, пока у меня окончательно не отпала охота ковыряться в чужих мозгах.

Отдав необходимые распоряжения солдатам из крепости, мы переместились в здание склада, которое гостеприимно распахнуло свои двери, стоило мне приблизиться. Из помещения несло нечистотами и какой-то гнилью, я даже не пожалела энергии и отфильтровала бытовой магией воздух, прежде чем войти внутрь. Первым зашёл местный стражник, освещая дорогу переносной лампой, и в какой-то момент я чуть в него не врезалась, потому что тот внезапно замер как вкопанный, едва не выронив лампу.

– Не смотри туда, ты такое не любишь, – тут же посоветовал Хатор и развернул меня на сто восемьдесят градусов.

Как будто на войне я мало насмотрелась! Хотя это не значит, что я привыкла и тем более втянулась.

– Ну и что же там? – осведомилась я, борясь с искушением подглядеть назад тайным зрением.

– Закованный в цепи лысый мужик с перерезанной глоткой. Неприятное зрелище, поверь на слово, – произнёс князь Тени и обратился уже к озадаченному стражнику, так и не прокомментировавшему увиденное: – Кто последним сюда заходил?

– Я… не в курсе я. Из-за прибытия князя такая суматоха началась…

– Где второй? – спросила я, вспомнив, что, вообще-то, арестантов было двое.

Пройдя немного дальше, мы остановились возле неподвижно висящего на цепях тела. Стражник приблизил лампу, дав побольше света, и я опознала блондина, которого мне уже довелось видеть в воспоминаниях Назария. Тоже не самое приятное зрелище, но мы не эстетическое удовольствие сюда пришли получать.

– И тоже мертвец? – пробормотал, приглядываясь, стражник.

– А вот представь себе, нет, – сама удивляясь, констатировала я, глянув на объект тайным зрением. – Хотя твои коллеги так постарались, что ты не очень-то далёк от истины.

Лезть в чужую память, находясь в таком малоприятном месте, не очень-то хотелось, но транспортировка арестанта могла запросто привести к летальному исходу и оставить нас без информации, поэтому я ограничилась тем, что наскоро починила магией жизни проломленный череп, остановила внутреннее кровотечение и сразу после этого нырнула в океан воспоминаний. Парочка случайно попавшихся отрывков памяти ясно дала понять, что изучаемый мною индивид – тварь редкостная, поэтому я, не раздумывая, «перемотала» вперёд, но и там меня ждало примерно то же самое. Да уж, привычный мне способ поиска в чужих воспоминаниях на этот раз малость подвёл, наверное, потому что я не особо знала, что именно мне нужно увидеть. Ну хорошо, поищем первое воспоминание, цепляющееся за индикатор «Вадим»…

«Козлы рохарские! Выберусь отсюда – всех вас порешу на месте, твари! Казнить меня собрались, да? Вам повезло вообще, что смогли меня поймать!

Быстрые шаги, различимые в коридоре тюрьмы, не предвещали ничего хорошего. Но дверь камеры открыли не стражники. Внутрь ввалились совсем другие люди, и одного взгляда хватило, чтобы понять: эй, а это ведь такие же ребята, как и я! В руках они держали непонятные штуковины чёрного цвета, и тут последовал вопрос, которого я ждал:

– За что ты здесь?

– Сам удивляюсь! Ничего плохого не сделал. Ну, зашёл в одну деревню, купцу жирному кишки выпустил, жену его с дочурками отодрал да домик им спалил. А меня зачем-то повязали да сюда кинули. Беспредел чинят, говорю же, – осклабился я.

– Ну, пошли с нами тогда, – сказал высокий мужик и меня расковал.

Из соседних камер забрали и других неплохих ребят, а уж после, сидя на полянке у костра, я познакомился со своим благодетелем. Сперва среди других я его не приметил, а после въехал: он тут главный, и эти замечательные ребята вокруг его слушают и за ним идут. По-нашему он говорил нескладно, видать, не здешний и языка почти не знает. Ему всегда переводил худой пацан, что вечно рядом тёрся, Антоном его зовут. А Вадим – мужик чёткий, предложил мне с ними идти. Дал мне чёрную фиговину, которую калашом называл, и показал, что и как. Я научился быстро, и так мне понравилось, что уже через пару дней опробовал в деле. Как раз в той деревушке, где меня и повязали. Никого там теперь не осталось, а в качестве компенсации за то, что там меня рохарским стражникам сдали, мы забрали у них все вещи. Это справедливо».