Константин Марков - Возвращаясь к жизни? Том 2

Когда инициализация молодежи проходит путем выброса в космос – это плохо. Да, это быстро, но часть сходит с ума, а остальные такое, разве только сами могут перемещаться по маячкам. Теперь понимаешь, о чем я говорю. А они пространственники в первом, естественно рожденном, поколении. Они должны быть лучше, сильнее и свободнее нас созданных.

– Ты прав, я не знал этих нюансов. Просто не задумывался.

За три дня, пока шел ремонт Ларга, Киира поведала мне все события, что прошли за этот период. Прождав нас неделю на Форрее, она вызвала Криспа, и тот вышел из портала прямо в гостиничном номере через пару минут после их разговора. Напугав своим прибытием всех троих. Маара заикалась после этого еще пару недель.

Как он, после того, как выслушал их ушел в региональный отдел. Пробыв там сутки, вернулся и, посадив Маару и Васту на корабль до «Пыли» забрал ее и на новом модернизированном «кровососе» отправился нас искать. Потом они нашли мой маячок, после чего, почти три недели, пытались найти следы Артёма и нашли лишь оружие. Мерзавцы не рискнули взять оружие зургунии, понимая, что лишь показав его, рискуют, без вопросов, получить пулю в голову, ведь им бы никогда зургунии не дали бы их добровольно.

После трех недель тщательных поисков они отчаялись найти Артёма живым. Дальнейшие поиски они перепоручили прибывшему поисковому отряду, а сами же отправились на Вааламию.

Крисп обозлился на слансов и, вернувшись на Вааламию, приступил к обязанностям куратора района. Первое, что он сделал, собрал флотилию из сорока кровососов и одного транспортника с полком имперской космопехоты. Он устроил слансам форменную кровавую баню, причем в буквальном смысле. И в нем, вдруг с огромной силой, прорезались свойства пространственника.

Почти год он занимался планомерным уничтожением всех известных баз слансов. Он вел свой флот не внемерными координатами, а через порталы ноль измерения.

– Мать, ты не представляешь как это. Я была в жестком осадке. Представь себе космос, тьма,

Лишь звезды блещут,

Зеркало огромное парит,

И видишь там ты не себя,

А мир, в который ты идти решился.

И ты стоишь на мостике,

А мимо пролетает флот.

Без страха в зеркало ныряя,

Что бы на стороне другой,

Врагу не дать пощады.

Мы выскакивали из ноль-измерения буквально в паре тысяч километров от их баз. Часто они даже не успевали осознать, что к ним прилетел белый и пушистый зверек. Кинетическими ударами кровососы пропахивали их базу. А на руины, в неосевшую пыль, валился десант. Если зачистка не проходила быстро, Крисп передавал управление группой мне и сам спускался на поверхность, как сказал бы Артём в трусах и тапочках. Он шел в бой только с двумя мечами и в повседневной одежде. Без всякой защиты. Я сначала жутко за него боялась, а когда первый раз увидела телеметрию, как сражается Крисп, то поняла, почему чистильщики попросили перемирия. В него просто не успевали прицелиться. Он будто чувствовал, когда по нему стреляют, он шел буквально между выстрелами. Часто после таких боев он отпускал парочку слансов. И наказывал им рассказать остальным, что он идет. На пятую высадку, на главной станции слансов, он лично повел полк на зачистку, а чтоб не перегружать мозг от обострившихся чувств завязал себе глаза. Это надо было видеть, когда человек с завязанными глазами ведет полк в бой. Я, сидя у монитора, слегка «обделалась» видя эту сцену с камер ПБК. А представь себе слансов, когда полк в ПБК 300 серии ведет простой человек, в одной матерчатой форме, с завязанными глазами, в вакууме с двумя мечами в руках. Крисп хоть и не мелкий мальчик, но ПБК все равно на голову его выше. Мне даже было немного жаль слансов. Я представила, какая вонь стояла в их скафандрах, когда они видели такое.

Потом, был месячный отдых. А теперь он спокойно контролирует ситуацию в пограничье. Ни один корабль слансов не залетает сюда. Крисп напрочь отбил у них охоту залетать в наши сектора.

Она рассказала, как они жили все это время, как она вычисляла точку моего вероятного появления и как они нашли Ларг, летевший на остаточной скорости. Как начали меня спасать.

– Вот такая история. Но не унывай Пери, Артём должен выкрутиться. Он появится, дай срок.

– Ты чувствуешь его?

– Не знаю, как объяснить, мы ведь долго жили в одной голове. Да я, по сути, копия его сознания. Поэтому мне кажется, что он жив, но очень далеко, что он чувствует боль, тревогу, опасность, но он жив. Я чувствую его сознание как свет свечки на пределе видимости. Я и раньше его чувствовала, но это было иначе, он был ближе, а сейчас очень далеко.