Андрей Ерпылев - Личный счет. Миссия длиною в век

И в этот самый момент дубль ухмыльнулся, вытер ладонью слюну, сбегавшую из уголка рта, и хитро подмигнул отшатнувшемуся бизнесмену.

– Ну и ослом же я выгляжу со стороны!..

И вот сейчас они снова были в «колонном зале», но потащил Липатов шефа к столбу, ему совершенно незнакомому.

Золотистую колонну более чем пятиметрового, на глаз, диаметра он поначалу принял за причудливо изогнутую часть стены, настолько она была велика. Поверхность ее колебалась и казалась жидким зеркалом, отражая все вокруг изломанным и струящимся.

– Хм-м… И давно это появилось? – поинтересовался Петров, изучая свое меняющееся отражение: огромное бочкообразное туловище с головой-кукишем вытягивалось, постепенно превращаясь в подобие гриба-поганки с тонкой ножкой и огромной шляпкой.

– Примерно неделю назад, – развел руками ученый. – Как всегда, без свидетелей. Видимо, корабль решил, что мы созрели для этого подарка.

– Подарка? – с сомнением прищурился шеф.

– Да еще какого! – энтузиазму Липатова не было предела. – Это царский подарок! Императорский! Смею утверждать, что это величайшее из всего, что мы до сих пор получали от него. Да что говорить! Все предыдущее, это так – крошки со стола!

– Вы не преувеличиваете?

– Преувеличиваю? Я преуменьшаю! В миллион раз преуменьшаю! В миллион миллионов!

Хозяин Корабля сорвал очки и яростно принялся протирать и без того чистые стекла, будто собираясь протереть до дыр или добыть таким образом огонь.

– Да вы сами убедитесь! Войдите внутрь, войдите!

Он принялся подталкивать Сашу к золотисто-ртутной поверхности.

«Я бы на вашем месте поостерегся, – заметил Ланской. – Черт разберет этих сумасшедших очкариков…»

«Полноте вам, – мысленно отмахнулся бизнесмен. – Вряд ли он желает мне плохого…»

– Смелее! – нетерпеливо воскликнул ученый и пихнул начальство так, что оно разом пробило зеркальную пленку и оказалось внутри колонны, инстинктивно задержав дыхание…

Внутри было темно – видимо, зеркальная поверхность не пропускала свет извне – и не ощущалось ни тепла, ни холода.

«Прямо дежавю какое-то, – подумал Александр, вспомнив свои ощущения после давнишней аварии. – Еще не хватало, чтобы все по новой закрутилось…»

«А может мы… того? – заметил граф, и его присутствие, как никогда раньше, обрадовало Петрова. – Я ведь примерно такие же ощущения испытывал, когда ваш уважаемый дедушка мне голову прострелить изволил. После собственно ранения, естественно».

Но первые страхи рассыпались, стоило ощутить под ногами слегка пружинящую, но твердую поверхность: он был жив и просто попал в какое-то новое помещение корабля, вот и все. Незнакомое, неосвещенное помещение. Саша осторожно вдохнул воздух и установил, что дышать тут можно вполне – Корабль, как всегда, заботился о своих пассажирах.

«Может, и свет здесь включается как-нибудь…» – подумал он и вдруг понял, что окружающий его мрак совсем небеспросветен.

Сначала тускло, потом все ярче и ярче вокруг него из мрака начали проступать огоньки. А может быть, зрение приспособилось к новому освещению.

«Велики чудеса твои, Господи! – ахнул, позабыв про свою обычную сдержанность, ротмистр. – Да мы в небесных сферах!»

Действительно, окружающее больше всего напоминало космическое пространство с мириадами ярких звезд. Саша висел среди этих звезд, опираясь ногами на нечто невидимое – звезд внизу было ничуть не меньше, чем где-либо. Мелькнул мгновенный страх, тут же улетучившийся: дышалось легко, и вряд ли Корабль стал вышвыривать своего нежно опекаемого доселе пассажира в открытое космическое пространство, не позаботившись о его защите. Да и космос ли это?

Александр протянул руку к одной из звезд, сияющей ярче других и помаргивающей при этом, тогда как остальные горели ровно, и она послушно приблизилась, превратившись в шарик размером с теннисный. Шарик светился уютным желтоватым светом, как электрическая лампочка, а вокруг него неспешно двигался рой крошечных горошин.

«Это же Солнечная система! – догадался Саша. – Это что-то вроде планетария».

Он протянул палец к голубому шарику чуть крупнее пшенного зернышка, и тот вырос до размеров футбольного мяча.

Перед Петровым, укутанные мутноватой дымкой атмосферы под белыми зигзагами и спиралями облаков, проплывали материки и океаны, горы и реки, озера и острова.

«Забавная игрушка, – одобрил Ланской. – А если еще?»