Андрей Ерпылев - Личный счет. Миссия длиною в век

«Эка невидаль! – сказал бы непосвященный. – Детали из драгметаллов широко используются в электронике. В любом паршивом мобильнике найдется пара-другая граммов серебра и даже чуть-чуть золота!» Правильно, найдется. Но что делать, если деталей таких – целый ящик. И не один.

«Общим весом, – всплыло в памяти следователя, – семьдесят четыре килограмма восемьсот сорок граммов…»

Но и это не так заботило слугу закона – случалось задерживать грузы на большие суммы. Наркотиков, например. Или похищенных в заброшенных храмах икон шестнадцатого-семнадцатого столетий.

Но там было проще. Потому что ни пакетики с героином, ни темные от времени доски с едва различимыми строгими ликами в тускло-золотых нимбах не имели номеров. А платиновые «карандаши» – имели. И номера эти совпадали до последней цифры у всей партии. И оставалось лишь гадать, что это – умопомрачение, внезапно сразившее швейцарцев, или что-то иное? В массовую шизофрению швейцарских мастеров верилось слабо, а значит, оставалось одно: где-то на территории Российской Федерации действует преступная организация, способная не только получать платину высокой чистоты, но и владеющая технологией ее точной обработки и нанесения специальной маркировки. Но, при всей своей высокотехнологичности и продвинутости, не подозревающая, что цифирки на ребре шестигранного стержня – аналог серийного номера на денежных купюрах. А, как ни крути, в полуграмотных фармазонов, шлепающих изделия, по сравнению с которыми фальшивые монеты и стодолларовые купюры – детский лепет, верилось с трудом.

– Мамой клянусь, – вспомнил Борис Михайлович допрос бизнесмена, пытавшегося переправить на Запад семьдесят пять без малого кило платины, замаскированной среди обычного металлолома. – Не знаю, откуда это взялось. Добрые люди посоветовали купить… Недорого совсем – клянусь!.. Ну да – знал, что это платина… Заработать хотел… А что: фальшивая оказалась?..

Каменев вздохнул, спрятал «карандаш» в пластиковый пакетик, запер в сейф и набрал номер помощника.

– Свяжитесь с этой фирмой… «Хансен Электропхизикверке», – прочел он, близоруко поднеся листок к самым глазам. – Что?.. Знаю, что не в Урюпинске. Представьте себе – знаю. Свяжитесь и выясните, кому поставлялись приборы, использующие стержни… Ну и что, что тысячи? Мне вас учить, как работать? Все, выполняйте – через неделю детальный отчет должен лежать у меня на столе. Причем меня интересуют все покупатели приборов: не исключено, что они поставлялись в Россию в обход официальных каналов. Работайте.

– Пусть побегают, – сообщил старший следователь выключенному коммуникатору. – А то обленились совсем!

Руки так и тянулись снова достать из сейфа платиновую игрушку, но мужчина переборол себя и, водрузив на нос очки, принялся перечитывать – по десятому, наверное, разу – экспертные заключения…

Немногочисленные пассажиры «Яка», совершившего посадку в аэропорту Усть-Маганска, весело переговариваясь, топали к зданию аэровокзала – приземистому зданию из стекла и бетона, выстроенному в незапамятные времена в архитектурном стиле брежневское рококо – поскольку из-за незначительной величины данного авиатранспортного узла автобусы были тупо не предусмотрены. Да и вообще, царили на невеликом поле, местами заасфальтированном, местами забетонированном, но в основном – поросшем ржавым прошлогодним бурьяном, не самолеты, а винтокрылые машины. Такова уж была специфика данной местности, где «кругом пятьсот», как в песне поется. Добираться до затерянных в тайге населенных пунктов было жизненно необходимо, лошади и собачьи упряжки за последние полвека как-то вышли из моды, а колесно-гусеничная техника вязла в зависимости от сезона то в снегу, то в болоте. Оставался только воздух, но обеспечить ровную площадку для посадки и, что самое главное, последующего взлета аэроплана – в девяноста девяти случаях из ста было невозможно в принципе. Поэтому вертолет, вертолет и только вертолет был здесь рабочей лошадкой. А также санитарной машиной, такси, грузовиком, школьным автобусом и авто представительского класса.

Двое из прилетевших в здание аэропорта не торопились. Мужчины средних лет, выглядевшие очень и очень иностранно, что, собственно, редкостью в здешнем нефтеносном краю с некоторых пор не являлось, неторопливой походкой направлялись в прямо противоположную аэровокзалу сторону. Если быть точным – к стоявшему особняком от остальных вертолету, казавшемуся на фоне обшарпанных отечественных машин выпуска шестидесятых-восьмидесятых годов роскошной иномаркой. Коей, впрочем, и являлся, будучи гражданской модификацией боевого «Ирокеза», без которого не обходилась практически ни одна война за прошедшие пятьдесят лет.