Владимир Марков-Бабкин - Император двух Империй

С 355-миллиметровых орудий системы Круппа и еще одного 240-миллиметрового орудия снимались замки и прицелы, в открытые стволы насыпался песок и забивались камни.

– Время.

Отряд бесшумно покинул позицию и стал быстро отходить от берега Босфора.

Через четверть часа командир отряда приказал:

– Стеклов!

– Я, вашброть!

– Давай-ка свой мешок с мелом, будем мы крест насыпать. Место как раз подходящее, с воздуха хорошо будет видно…

Османская империя. Босфор.

Бухта Стения. Дирижабль «Империя».

6 (19) августа 1917 года

Генерал Кованько стоял на командирском мостике «Империи», глядя на огненное море далеко внизу. Эскадра дирижаблей наконец-то сказала и свое весомое слово в этой войне, перестав на время исполнять работу извозчиков и занявшись своим изначальным делом – бомбежками.

Позади были изнурительные тренировки, когда эскадра училась летать по ночам, училась определять границу воды и суши в ночное время, в особенности во времена новолуния. Училась находить цель по зажженным внизу кострам.

Позади был долгий перелет над Босфором, когда от точности действий штурмана и рулевого зависел не только успех, но и выживание во время этой операции. Разумеется, они сделали все, что только могли. Был четко расписан план полетов, четко оговорено время взлета, были установлены временной промежуток, высота полета каждого из десяти дирижаблей, их расход в разные стороны после бомбометания и порядок возвращения на болгарский аэродром в Бургасе. Но тренировок было так мало, а еще меньше было опыта ночного бомбометания.

Поэтому на корме каждого дирижабля имелся специальный фонарь, невидимый с земли, но по которому могли ориентироваться идущие вслед воздушные корабли. И конечно же, сильно помогли ребята из ССО, зажигая костры на рыбацких фелуках на всем пути от входа в Босфор и до самой Стении, огненной цепочкой прочертив траекторию полета. Как турки пропустили такие ночные художества в военное время, для Кованько оставалось загадкой.

Господь Бог был явно за них. И стих ветер, и они умудрились не наткнуться друг на друга в воздухе, чего генерал всерьез опасался, ибо учения учениями, но чаще всего практика говорит совсем обратное. Но повезло. Несказанно повезло.

Что ж, судя по данным постов наблюдения, бухта Стения все ж таки была накрыта бомбами. Удалось ли потопить хотя бы один немецкий крейсер? Трудно сказать пока, но генерал надеялся на это. Тогда гибель дирижабля «Ястреб» не будет напрасной…

Османская империя. Босфор.

Батарея Анатоли-Фенер. 19 августа 1917 года

Пулемет нещадно ударил по выбегавшим из казарм. Гарнизон батареи поспешил укрыться за стенами, явно пытаясь понять, как так получилось, что все основные посты батареи были заняты противником. Причем заняты без единого выстрела.

Спать не надо на посту, вот и весь секрет. Особенно не надо на посту употреблять различные наркотики. Это вредно для жизни.

Впрочем, нет никакой особой миссии у отряда ССО. Надо всего лишь не дать выйти из казарм гарнизону батареи, не дать взорвать орудия и просто спокойно дождаться подхода десанта морской пехоты Балтийского флота.

Все очень просто, не так ли?

Крым. Дворец Меллас. 6 (19) августа 1917 года

– Уважаемые пассажиры, имеющие билеты на рейс «Имперских авиалиний» и следующие маршрутом Москва – Царьград. В терминале «А» начинается посадка на столичный маршрут. Просим вас пройти на посадку.

– Ну что, пошли потихоньку?

Маша подмигнула мне и встала с кресла. Я кивнул и тоже поднялся, сжимая в одной руке сумку с багажом, а в другой – мой любимый ноутбук. Блин, сколько раз я жалел, что он остался там, в Гатчине, в том самом роковом для меня 2015 году! Ну, сейчас-то я его не выпущу из рук. В нем столько всего, что…

Мы вышли на летное поле, и налетевший горячий ветер заставил нашу одежду затрепетать не хуже красного флага на аэродроме. Маша слегка взвизгнула и придержала подол короткого летнего платья.

Впереди нас уже ждал огромный красный дирижабль со Звездой Богородицы на борту. Я невольно залюбовался большой и стремительной машиной.

Маша что-то говорила, но ее голос звучал где-то на заднем плане. Гудели мощные моторы «Империи IV», воздушный корабль проходил последние проверки.

Жена наклонилась к моему уху и мягко произнесла:

– Миша, просыпайся.

– Мм…

– Просыпайся, лю-би-и-мый!

Лишь сильнее зажмурился и застонал: