Виктор Тюрин - Ангел с железными крыльями

– Не надо. Он есть на вашей визитке.

– Так вы приедете?!

– Да, Петр Александрович. Спокойной вам ночи.

Царский лекарь встретил меня в прихожей.

– Здравствуйте, Сергей Александрович! Раздевайтесь! Как там, на улице: снежок все еще идет?

– Здравствуйте, Петр Александрович! Закончился. Если только излишнюю сырость убрать – вообще благодать будет!

– Что тут скажешь! Кругом вода! Да вы проходите! Кстати, у меня есть водочка, настоянная на травах. При нашей погоде самое то! Вы как?

– Спасибо. Не пью. Вот если только чаю предложите. Не откажусь!

– И правильно делаете! – неожиданно раздался чей-то громкий голос из глубины квартиры. – Чай у Петра отменный! Обязательно надо испить!

Я вопросительно посмотрел на хозяина квартиры, тот в ответ добродушно усмехнулся:

– У меня там еще один гость сидит. Проходите!

Пройдя в столовую, я увидел стоящего рядом со столом, на котором возвышался самовар, высокого мужика с длинными волосами, расчесанными на пробор, одетого в черную рубашку навыпуск и широкие штаны, заправленные в лаковые сапоги. Больше всего он смахивал на купеческого приказчика, разодетого по случаю какого-то торжества. Вот только рубашка на нем была шелковая, да поясок изящный, наборный. Да и взгляд никак не подходил к сложившемуся образу. Открытый и чистый, в то же самое время он настораживал притаившейся в глубине глаз цепкостью и пристальным вниманием. Словно пытался заглянуть человеку в душу. Мне не нужно было его представлять. Григорий Распутин. Он протянул руку, я пожал ее.

– Сил-е-ен! – протянул царский любимец, разглядывая меня. – Наслышан о том, как ты япошку наказал! Хвалю! Отстоял честь русских людей! Кто я, тебе ведомо. Вижу. А ты, значит, тот самый Богуславский?

– Тот или не тот – решать мне! Вас как по батюшке кличут?

– Отца Ефимом звали.

– Рад с вами познакомиться, Григорий Ефимович.

– И я хорошим людям всегда рад, – он повернул голову к хозяину квартиры. – Петр, а не испить ли нам твоего знаменитого чайку?! На травах.

– Как же, Гриша! Конечно, сделаю, а вы пока, гости дорогие, присаживайтесь. Варенье себе накладывайте, которое по душе придется.

Не успел Бадмаев скрыться на кухне, как я негромко, глядя прямо в глаза Распутину, сказал:

– Ждет вас смерть в конце этого года. Сначала вас тяжело ранят, а потом еще живого спустят под лед в Неве.

Лицо у Распутина как-то сразу окаменело, а взгляд стал тяжелый, невидящий и какой-то сверлящий, словно он пытался вскрыть, а затем заглянуть внутрь моей черепной коробки.

Какое-то время мы стояли друг напротив друга, глядя глаза в глаза, затем он заговорил глухим и безжизненным голосом, словно вещал:

– Не вижу лжи в этих глазах. Говорит твердо, не сомневаясь, будто знает все наперед.

«Транс или…»

Додумать мне не дал сам Распутин, придя в себя. Сделал шаг назад, снова посмотрел на меня, словно видел впервые, и потом просто, даже как-то буднично сказал:

– Похоже, ты сейчас правду мне сказал, мил-человек.

Мой предварительный план заключался в том, чтобы через царского медика попасть на прием к императору и попробовать его убедить в необходимости сепаратного мира с Германией. Я понимал, что, скорее всего, мне придется столкнуться с Распутиным. Даже не столкнуться, а схватиться с царским любимцем, который всеми силами постарается избавиться от новоявленного оракула. Конкурентов никто не любит. Но все получилось с точностью наоборот.

– Правду, – подтвердил я его слова.

– Только не всю. Ты же не ради меня это сказал. Не так ли?

Он оказался не хитрым шарлатаном или искусным лицедеем, каким мне представлялся, а волевым человеком, сильным своей верой. Вот только, из чего складывалась эта его духовная сила, я пока не мог понять, поэтому раскрывать свои планы пока не торопился.

«Вроде поверил мне. Почти сразу. Как-то даже странно. Мешать мне, похоже, тоже не собирается, но в союзники его записывать пока рано».

– Не ради вас, а ради будущего России.

– Коли так, поведаю я тебе свое, сокровенное. Было мне видение, которое не дает покоя уже который день. Сердце щемит, как только оно снова встает перед глазами. Мнится мне, что кровавая туча нависла над Россией-матушкой. Тень ее падает на корону нашего государя, затемняя блеск ее величия. Несет от нее смертью и разрушениями неисчислимыми народу русскому. Как понять такое?

– Гражданская война в России, – но уже в следующее мгновение понял, что он не понимает мною сказанного, и сразу решил исправить свою ошибку. – Это когда брат идет на брата, заливая родной кровью землю русскую. Так оно и будет, если не остановить сейчас войну с Германией.