Валентин Колесников - Поединок

«Если это млекопитающее не исчезнет, придется взлететь!»

Рептилия, пронизывая стенки приборных панелей, не причиняя своими движениями головой никакого вреда, призрачным видением исчезла внезапно, как и появилась. Прибор, вызывающий, столь недавно галлюцинации голосов, мирно жужжал, поддерживая влажность, температуру и давление в салоне корабля, выдавая команды соответствующим системам…

Леонид, приняв водные процедуры, чисто выбритый, сел завтракать.

С аппретом съел специально приготовленную «космическую» пищу, затем убрал поднос в нишу столовой машины робота. И облачился в рабочий комбинезон. Представляющий собой плотно облегающий костюм. При необходимости костюм быстро мог превратиться в легкий скафандр с индивидуальным кислородным питанием. Шлем, перчатки и два кислородных баллона помещались в специальном ранце, закрепляемом лямками на спине, как рюкзак. Укрепив ранец, он несколько раз присел, попрыгал на месте и убедившись, что облачение сидит хорошо, вышел в лифт…

Лифт доставил его к площадке выдвижного трапа. Он взошел на плоскость и по ступеньках сошел на видимость песка, мгновенно «утонув», по щиколотки, в нем. Ноги тотчас же уперлись, сквозь неощутимые наносы песка, в твердую землю Лунного мира, невидимого в ярких лучах солнечного дня. Бросилась в глаза торчащая из призрачного песка поверхность диска. После наглой атаки голосов Лунатиков ему хотелось отвлечься, развеяться, полюбоваться невиданной фауной Мезозоя. Он решил обследовать рощу гигантских растений с совершенно гладкими темно-зелеными стволами, с редкими ветками, торчащими, как высохшие сучья, из толстых колонн-стволов. На этих «сучьях» росли длинные ланцетовидные светло-зеленые листья. Издали эти растения напоминали наши современные сосны с высокими и прямыми стволами и верхушками-кронами. Но разница состояла лишь в том, что у сосны ствол имел светло-коричневый оттенок, крона зеленый. У доисторических растений крона состояла из стеблей, собранных в огромные корзинки. На конце стеблей имелось по пяти белых язычковых цветков. Верхушка же выглядела как большая поляна из цветков с плотно пригнанными друг к дружке белыми лепестками. Со стороны этой рощи ветер доносил дурманящий аромат, уже знакомый нашему герою. Он долго соображал схожесть, с каким растением напоминает ему этот аромат, и сошелся на том, что так приторно дурманящее пахнут цветки тысячелистника, в изобилии растущие на лугах: «Леня, не ходи к роще, – неожиданно услышал он вкрадчиво-заботливый голос маленькой девочки, – этот запах ядовит!»

« Ты там умрешь! Нам тебя жалко! Мы любим тебя!» – вмешался голос женщины с упрямой, неподдающейся логике, примесью ноющих интонаций, настойчивостью. Леонид снова не сдержался, выругался, покрыв смачным русским матом явившихся неоткуда непрошенных «гостей» – …, черт побери, опять началось?! – да это только и надо было Лунатикам. Они тотчас же настроились на волну мозгового восприятия телепатических импульсов Леонида. И атака началась…

Леонид не в силах больше терпеть наглого вторжения в его мысли, не ведая, что творит, машинально и быстро надел прозрачный шар шлема. Укрепил, загерметизировал стык. Поспешно надел перчатки, полностью изолируя себя от внешней среды. Странно, но это факт, голоса исчезли.

– Ур-А-А! – закричал он. – Есть все-таки управа на вас!

Он умолк, настороженно прислушался. Голосов не было слышно. Он снова осторожно взглянул на диск. Тишина. Попробовал подумать: «Что это значит?!» – снова тишина.

Вконец заинтригованный таинственным исчезновением голосов, он направился к диску. Серебристо-матовая поверхность диска чуть мерцала. Теперь в спокойной рабочей обстановке и тишине, Леонид может детально до мелочей осмотреть единственный видимый и ощущаемый на прикосновение предмет Лунного мира. Натыкаясь на видимую и твердую поверхность диска, он с наслаждением ощупывал ее, хлопал ладонью по идеально отшлифованным бокам аппарата…

Тени от ближайших гигантских хвощей упали к ногам, когда солнце, уже почти касалось вершин зеленого леса. Похожие на башни минаретов, стволы растений устремлены в небо, чуть покачиваться от дуновения ветра. Леонид взглянул на заходящее солнце, на лес, зная, что сейчас его поглотит желтое свечение Двуликого мира. Ему взгрустнулось. Как не хочется видеть каждый раз с приходом сумерек живые картины мира, в котором он так недавно жил, работал, любил. Ощущать, что никогда больше не вернется к той оторванной от него жизни. Он двинулся, было к трапу с намерением попасть на корабль. Но, вдруг его осенила мысль: «А что, если снять шлем и попробовать добиться от Лунатиков секрет управления диском! ведь летают же! Как?!» …