V. Speys - Фаетон. Книга 7. Эдем

– А то, что из письма, Эльза Эдуардовна упомянула Антарктиду.

– А ты уверена, что она говорит правду?

– А ты Анна забыла уже, как следователь Смирнов, помнишь, упоминал на наших с ним дознаниях, Антарктиду?

– Да, да, точно. Да я вспомнила. Значит, они были там. А угрозы, которые там слышали Гаринов и Эльза Эдуардовна, это что, так просто?

– Анна, ты знаешь, что- то мне подсказывает, что твой Петр и мой Леня нужны там, как специалисты по космическим полетам и они там на работе.

– Да похоже на правду. И в то же время нет.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что лишний балласт они не держат.

– Ах, не держат? А как же Гаринов и его супруга?

– А Гаринов наверняка заручился поддержкой наших парней.

– Как? – спросила Аня.

– А так, что если с генералом и с его семьей что- то случится, Петя и Леонид не будут работать на них.

– Вот теперь твоя версия похожа на правду и боюсь, что нам там места не найдется.

– Еще как найдется? – у Анны решительно заблестели глаза. Похоже, было, что она готова немедленно хоть и пешком двинуть в сорокаградусную стужу Антарктиды за своим Петенькой.

– Анна, мы им не будем нужны. – Сделала попытку остудить горячий пыл Собиновой, Аня, – до тех пор, пока о нас не узнают наши мужья.

– Так надо найти способ связаться с нашими мужьями, иначе этот поход в Антарктиду вылезет нам боком.

– Это бессмысленно. Как мы сообщим им о том, что у нас достаточно средств, чтобы снять в аренду Шестой Американский флот и бросить его на бывшую немецкую базу в Антарктиде. – Завершила диалог Аня.

– Да, ты умеешь теребить больные раны. – Анна вздохнула. Отломив куриную ножку от ароматной зажаренной тушки, стала жевать, откусывая ломтики белого мяса. Женщины больше не разговаривали. Молча, завершив ужин, они разошлись по комнатам. Аня, зайдя в спальню к сыну, увидела его спящим в верхней одежде. Осторожно, чтобы не разбудить его, раздела и уложила под одеяло, затем легла сама. Сон к ней не шел. В голову лезли разные мысли. Строились нелепые планы, и разбивались, как хрустальные рюмки о цементный пол, не выдерживая мельчайших доводов. В конце концов, она стала засыпать, погружаясь в беспокойные сновидения. Ей приснился чудесный сад. Деревя и цвели и плодоноси одновременно. На ветке одного и того же дерева висели созревающие плоды невиданной, и какой-то не обычной формы. Плоды издавали приятный и вкусный аромат, да такой, что возбуждалось страстное желание сорвать спелый и тут же съесть. Рука сама потянулась к ближайшей ветке. Внезапно из густых листьев возникла голова змеи. Со страшным шипением змея обвила руку и впилась своими острыми иголками- зубами. Аня вздрогнула. Проснулась в холодном поту. Мгновенно, обнаружив себя в постели, облегченно перевела дух. Рядом мирное сопение сына во сне окончательно успокоило женщину.

– И приснится же такое? – в сердцах проговорила она, чуть слышно. Затем перевернулась на правый бок, и снова уснула.

– Мама, мама! – толкал Аню сын, пытаясь разбудить крепко спящую мать. – Ты, почему не идешь на работу?

– Сынок, я уже не буду ходить на работу.

– А на что мы будем жить? – как совсем уже взрослый, видавший виды бывалый, спросил Дима.

– Не переживай, нам хватит.

– Ты меня поведешь в детский сад?

– Да, сынок, давай собирайся.

Спустя положенных на сборы полу часа, они весело выбежали из дома. Дима не переставал удивляться перемене в мамином настроении, и ему вдруг тоже стало легко и привольно на душе. Из детсада, по дороге домой в знакомом банкомате Аня сняла еще тысячу долларов и пришла с деньгами домой. Анна сидела на кухне и пила крепкий кофе.

– Ну, Анюта, ты мне, что- то обещала.

– Не помню. – Снимая пальто в коридоре, отвечала ей Аня. – Напомни мне?

– Ах, уже не помнишь? – появляясь в дверях кухни с дымящейся чашечкой крепкого кофе в руке, с железными нотками в голосе Анна продолжала, – А ежемесячный гонорар в тысячу долларов?

– Ах, это? А наш-то тебе так много? – смеясь, подразнивала ее Аня.

– А они у тебя есть? – вопросом на вопрос отвечала Анна.

– Есть!

– Не верю, пока не увижу.

– Раз я обещала. – Аня вынула из бокового кармана жакета пачку стодолларовых копьюр. – Вот! – вручила подруге. Анна не могла поверить в такое богатство, и удивленно спросила, – Они твои? – она продолжала смотреть широко открытыми глазами, как безумная на пачку купюр в своих руках. Слова застряли в ее горле, на глаза навернулись слезы. – Извини меня. Я, было, подумала, что ты насмехаешься надо мной за мое убогое существование и вообще… – Анна, не договорив, стала рыдать. Аня прижала ее к себе. Поглаживая, ее по спине утешала словами.