Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон

В штаб полка поступил приказ о сдаче на склады всех видов оружия старых образцов, боеприпасов и даже патронов НЗ, а также личного оружия командиров для проверки его технического состояния. Из роты и батальона пришлось сдать на склад «мосинки» и «максимы». Командный состав вообще без личного оружия остался. При других обстоятельствах, считай, разоружили бы части. Но у нас, благодаря решению командира полка, перевооружение проходило более или менее нормально, в отличие от остальных частей, где была полная задница. Приезжавшие на побывку к семьям командиры рассказали, что на партсобрании в одной из частей задали вопрос: «Почему мы сдаем оружие и патроны НЗ? Логичнее получить вначале новое: ведь мы находимся в нескольких сотнях метров от границы». Ответ был лаконичен: «Приказы не обсуждаются, а исполняются…». Вот и исполняли, оставшись без оружия и боеприпасов. У нас с этим все же было полегче – хоть новое вооружение было. Рота получила большое количество винтовок «СВТ», но многие бойцы оставались не обученными к обращению с ней. Да и с остальным вооружением были проблемы – на всех не хватало. Например, тыловому составу и писарям вообще ничего не выдали. А тут такая неучтенка! Сразу восемь нештатных ручных пулеметов на роту.

Мои бойцы преобразились. В них появилась уверенность в себе. Как-никак побывали под огнем врага, самим пришлось убивать. Двигались как на пружинах, все исполняли быстро и четко. Мне стали больше доверять. Во взводе сложилась своя собственная внутренняя структура. От сержантов все чаще приходили дельные мысли и предложения. Было чувство, что мои бойцы стали для многих элитой, одним своим внешним видом отличаясь от других. Подтянутые, спортивные, в ухоженной и чистой форме, они смотрелись лучше остальных. И это была головная боль ротного и старшины. Комиссар уже не раз указывал на отличие моих от остальных бойцов. Да и по вооружению мы заметно выделялись. У вторых номеров снайперов появились свои снайперские винтовки и оптика. Бойцы ходили с трофейными «наганами», с металлическими флягами и немецкими котелками. «Наганами» тоже пришлось делиться, отбирая у автоматчиков для командиров батальона, а то с перевооружением они совсем без оружия остались. В моем рюкзаке ждал своего часа «Зауэр» с глушителем.

Затариваясь на выездах трофеями, не наглели. Все лишнее сдавали чекистам по акту. На то, что мы затариваемся внештатным оружием, Шаров смотрел сквозь пальцы, видя в наших действиях не корысть, а необходимость. Особенно когда при штурме одной из баз огнем наших пулеметов удалось загасить сразу несколько огневых точек поляков, прижавших к земле «чекистов». Тем более что все остальное нами сдавалось безукоризненно, в том числе деньги и драгоценности. Захваченное продовольствие делилось на три неравные части: большая часть поступала на кухню в общий котел, одна сдавалась в ХОЗО УНКГБ, а последняя шла в наш схрон. Туда же складывались и лишние боеприпасы. О его местонахождении знали только Новиков, снайпера и «егеря».

Наши частые отлучки огорчали Нестора, так как срывали график боевой подготовки. Но он все прекрасно понимал, видя измученные лица бойцов после их возвращения из очередного выезда. Мы много и часто с ним разговаривали в свободное время. О чем говорили? О будущей войне. О том, что она будет со дня на день, уже никто не сомневался. Вот я и пытался донести до Нестора свои взгляды на возможные проблемы с семейным лагерем и действиями роты. Одним из итогов наших разговоров можно считать то, что он, взяв у меня кроки карты, в сопровождении нескольких сержантов на лошадях проехался по предполагаемому маршруту эвакуации, ища наиболее безопасные и быстрые. К этому его подвигло и участие в одной из таких бесед комиссара полка и секретаря парторганизации. Кстати, наши женщины активно участвовали в военной подготовке – каждый день ходили вместе со всеми на стрельбище и жгли патроны, учась стрелять из револьверов и винтовок. Получалось это у них очень хорошо, лучше некоторых бойцов, чем и пользовались в воспитательных целях. Хорошо у женщин шла и медицинская подготовка: перевязки они накладывали превосходно, небольшие раны лечили тоже отлично. Дети, не отставая от взрослых, постигали науку выживания в лесу. Отличным учителем оказался Петр Ерофеев, в свободную минуту приходивший к детям и рассказывавший им о лесе. В связи с этим удалось протолкнуть мысль о военизированном походе-прогулке по лесу вечером 21 июня с ночевкой на хуторе, костром, шашлыками и рыбалкой. Народ купился и согласился.… Под это дело заказали на всех вещмешки и маленькие размеры военной формы и сапог.