Вячеслав Сизов - Бессмертный гарнизон

Из беседы, состоявшейся в служебном кабинете на втором этаже гостиницы «Москва»:

— Ты чего к парню привязался? Обычный «лейтеха». Едет после окончания училища к месту службы. Остановился у нас на сутки до поезда. Поезд завтра. Татьяна говорит — спокойный, приятный, культурный. Явно городской — говорит слишком правильно, начитанный, с деньгами. Деньгами не сорит. Что тут такого? Почему к нему надо присмотреться?

— Как тебе сказать… Странный, чужой он какой-то… Вот себя вспомни после окончания курсов. У тебя что, три комплекта формы с кучей нижнего белья с собой было?

— Эка ты взял. Когда это было. У меня, кроме формы, что на мне была, да исподнего, с кое-какой мелочовкой, в чемоданчике не было ничего. Потом уж, когда подъемные получил да обжился, все и приобрел. Но времени то уже 6 лет прошло. Люди лучше жить стали, снабжают лучше.

— Ага, и у нас поселиться могут?! И «самописки» за огромные деньги иметь? И фотоаппарат с кучей фотопленки? Что ни говори — богатыми люди стали! Себе-то не ври! У тебя самого это есть? Вот то-то и оно, что нет! А у молодого, неоперившегося командира есть! А еще у меня и у девчонок сложилось впечатление, что он здесь не первый раз. Когда он от регистратуры к лифту шел, я сам видел. Татьяна заметила, что на этаже хорошо ориентируется. А говоришь не странно!

— Возможно, ты и прав, но у него мы ничего не нашли. Комплекты формы и нижнего белья — это разве предосудительно? Сам знаешь, что нет. Фотоаппарат и фотопленка? Татьяна сказала, что он днем выходил без пакета, а вернулся с объемным пакетом. Возможно, купил здесь. А останавливался, может быть, здесь раньше, ты же не всех мог запомнить. Он молодой, может, с родителями приезжал.

— Все может быть. Но память у меня на лица хорошая и не подводила. Если бы я его раньше видел, то вспомнил бы. Гостиница не так давно открылась, я тут почитай с первого дня. С памятью проблем раньше никогда не было. Потому и держат здесь. Я уж и так и этак пытался вспомнить, но не получается. Вот и выходит, что не было его у нас. Возникает закономерный вопрос: «Откуда он может знать, что и где находится?» Подозрительно все это. То, что документы у него в порядке, еще ничего не говорит. Сейчас что хочешь могут сделать. А ты говоришь, прицепился! Кстати, когда он пришел с компанией в ресторан, кто их обслуживал?

— Я и обслуживал. О чем говорили? Да ни о чем. Пока все доставлял и расставлял, наслушался… Они все с одного училища, вспоминали учебу, преподавателей. Ничего интересного, обычный треп… Адресами обменивались. Я так понял, что они в разные округа едут. Твой в Белоруссию, а остальные в Киев… Кстати, в училище звонил? Проверял его?

— Через дежурного по управлению пробивал. Все сходится. Приметы совпадают. Номер удостоверения и предписания соответствуют. Следует в Минск за назначением, срок прибытия не нарушает. Вроде бы все в норме, но чувствую что-то. Никак не пойму что. Сам же знаешь, берешь яблоко, снаружи красивое и свежее, а откусишь — внутри гниль. Вот так и тут. Вроде бы все с Седовым понятно — нормальный выпускник, а все равно гложет сомнение. Гнетет что-то в нем. А что, не пойму. Объяснить сложно. Какой-то он не наш, что ли. Ведет себя слишком раскованно, свободно. Так у нас обычно иностранцы себя ведут. Но в то же время он не такой, как они. Чувствую, а сказать и понять не могу. Как тебе его фотокарточки?

— Хорошие снимки. Здесь сделаны. Я, похоже, знаю, кто их делал. Ты когда отчет составлять будешь, не забудь про них указать, так, на всякий случай. Я Татьяну предупредил, она тоже укажет… Ну, а посмотреть — посмотрим и по смене сообщим. И еще. Раз ты настаиваешь, то поручу Татьяне его еще раз проверить и посмотреть за ним…

Проснулся рано утром. День обещал быть солнечным и ярким. По небу не спеша плыли облака. Поливальные машины мыли асфальт, а в брызгах воды сверкала радуга. Себя чувствовал отдохнувшим и удовлетворенным выполненными вчера делами. Главное — письмо Сталину было отправлено. О чем можно было предупредить, сделал, остальное в его руках. Как он отнесется к очередному предупреждению и что он предпримет? Насколько я помнил, от нашей разведки постоянно шли данные о датах нападения на СССР в период с 15 по 22 июня. В Кремле прекрасно знали о войне и готовились к ней. Делали все возможное. Но вот почему военные «просрали» начальный период, оставалось так и нераскрытой загадкой, какие бы доводы ни приводились в литературе моего времени. Еще со школьной скамьи у меня сложилось впечатление, что это было предательство со стороны высшего командного состава РККА. Заговор маршалов действительно был, и Сталин вовремя уничтожил пятую колонну в РККА. Но как говаривал мой школьный учитель истории Солозобов М. Н.: «Щуку поймали, да зубы остались». Отсюда и поражения 1941–1942 гг.