Евгений Жданов - Тень Рассвета

Выглянув на улицу, полицейский обнаружил несколько трупов, лежащих на земле.

– Это вы сделали? – не зная, что делать, парень извлёк из кобуры свой табельный ПМ и нацеливал его то на Санька, то на меня.

– Спокойнее, парень, с этой игрушкой! Не мы твои враги! Ты давай, вернись на землю и убери волыну! А то я нервный! – негромко проговорил ОМОНовец.

Сержант, услышав какой-то крик за спиной, обернулся, в глазах его читался страх, руки дрожали. Спустя буквально секунды в вестибюль метро ворвались обезумевшие люди, двое из них набросились на полицейского, вцепившись своими зубами в его плоть прямо в прыжке. Ещё пяток упырей побежали в нашу сторону.

– Игорян, бери девочку и беги вниз! Быстро!

После этого всё было как в тумане… Я не знаю, сколько боезапаса было израсходовано в магазине после стрельбы очередями, однако в голове были слова «Раз, два, три… Раз, два, три…» Стены были вымазаны кровью… Такого количества адреналина в своей кровушки я никогда не ощущал… Сердце билось, как набат, и самое страшное, что мне доставляло удовольствие стрелять в этих людей… Санёк поливал свинцом во вновь забегавших тварей, хотя уже даже сложно сказать, были ли это обезумевшие люди либо здоровые, но бежавшие от страха и смерти в метро…

Когда последняя гильза упала на мраморный пол, а из дула автомата вышел небольшой дымок, мы посмотрели с Сашей друг на друга. Он подбежал к лежачему полицейскому и хотел взять у него оружие и патроны. Тот начал не спеша вставать, но, подняв голову и потянувшись к Саньку, получил контрольный выстрел в голову из моего ПМ.

К счастью, когда мы спускались вниз в темноту по эскалатору, за нами никто не бежал, видимо, было временное затишье перед бурей. На перроне станции было много испуганных и взволнованных людей, которые смотрели на нас с надеждой: «мол, ужас закончился, можно подняться наверх и вернуться домой». Было очень страшно на это смотреть… К нашему удивлению, включилось аварийное освещение, и перрон заполнил красный мерцающий свет. Однако появившаяся энергия не питала пути, и ни один электропоезд не мог сдвинуться с места. Технически получилось, что мы нашли себе могилу в этом подземелье.

К нам подошёл мужчина лет пятидесяти пяти, он был взволнован:

– Вы нам можете сказать, что происходит наверху? И что нам дальше делать, как быть?

Я отвёл мужчину в сторону.

– К сожалению, мы знаем не больше вашего, связи с руководством нет. На поверхности обезумевшие люди, с которыми мы лично столкнулись и в отношении которых пришлось применять оружие. Необходимо срочно закрыть гермодверь, чтобы обезопасить выживших, и ждать помощи извне…

Мужчина, почесав голову и прикусив нижнюю губу, с горечью произнёс:

– Спасибо, что вы честны с нами…

После этих слов послышался треск, к счастью, это закрывалась гермодверь станции, однако очень медленно и слишком громко. Я услышал голос Санька:

– Женёк, они бегут по лестнице вниз, беги сюда, стреляй в гадов.

Я перевёл взгляд на мужчину, с которым только что вёл короткий диалог, и спросил:

– Стрелять из пистолета умеете?

Он, кивнув, произнёс:

– Я ветеран Афгана!

Без лишних слов я отстегнул пистолетный ремешок от антабки и передал ПМ с дополнительным магазином мужчине, после чего побежал к Саньку, который одиночными выцеливал неприятеля. И всё-таки удача благоволила нам. Эскалатор освещался аварийным светом, из-за чего наши шансы на спасение вырастали. Игорян стоял рядом с нами, в руках у него был пистолет недавно почившего полицейского. Признаюсь, стрелять в бегущую мишень при таком освещении – не самое лёгкое занятие. Глаза слезятся от стрельбы в метро, в ушах звенит. Не могу сказать точно, скольких мы убили и вообще смогли ли кому-нибудь попасть в голову, однако ни одна тварь не смогла пройти через нас.

Герметичная дверь успешно закрылась, и мы выдохнули… Я, облокотившись о спасшую всех нас дверь, съехал по ней на пол, смотря на испуганных гражданских. Честно говоря, я не знал, что дальше делать… В двадцать пять лет становиться мессией и вести народ в земли обетованные в мои планы не входило, так же как и Сашке, и Игоряну. Но так как вооружёнными были в основном лишь мы, люди инстинктивно понимали, что власть у нас, хотя она нам и не нужна была…

Голова была полна разных мыслей, которые перемешались, и вообще, после целого дня, что мы провели на пропускном пункте, сил сейчас хватало только на то, чтобы снять с себя всю одежду, плюс не забывайте, что на улице зима, а мы тут в бушлатах и шапках скачем. В общем, жарко и душно нам было безумно. Как же хотелось проснуться и понять, что всё произошедшее и что нас здесь ждёт – это всего лишь сон, часть моего воображения, а не явь и не моя жизнь. Ко мне подсел Сашка и, достав сигарету, закурил.