Макс услышал слова, обращённые к нему. Он испытал глубочайшее удивление, когда понял, что девушка разговаривает именно с ним, что этот голос теперь звучит конкретно для него. Вот она с ним здоровается, вот говорит, что удивлена не меньше его, что он откликнулся на её голос. Она чувствует то, что он испытывает – пронеслось в мыслях Макса.
– А что я могу поделать? Я тут вообще как бы пострадавший, и это ты меня разбудила. Так-то меня медленно ели, взамен даруя вечный кайф, а я выступал в роли большого, долгоиграющего леденца (в кустах послышалось недовольное шипение). А теперь даже и не знаю, что делать, – совершенно автоматически ответил Макс и услышал испуганный девичий взвизг.
– А-а-а! Ой, мамочки! – испуганно вскрикнула Юля, услышав в голове ответ на свою реплику.
Голос парня был под стать его мускулистой фигуре: сильный, немного бархатистый и глубокий. С ноткой таинственности, оттенком властности. Девушка, чья профессия была напрямую связана с голосом и всем прочим, его окружающим, тут же это почувствовала. Да, она испугалась, но в этом её винить сложно, не каждый день можно услышать у себя в голове членораздельную речь, которая – вот сюрприз – принадлежит не тебе. Кто бы в таком случае не сбледнул с лица и не потянулся к аптечке за сердечными каплями? Вот и Юля в ошеломлении оглядывала комнату. В голове звучали отголоски сказанного её неожиданным знакомым. Несмотря на испуг, голос парня ей понравился, а ещё понравилось то, что он сказал. Он не бился в истерике, не задавал глупых несвоевременных вопросов. Максим был спокоен, даже немного ироничен. Это зацепило девушку ещё больше, располагая к молодому человеку.
Дверь палаты неожиданно открылась, и в помещение заглянул главный доктор с подчинённым. Лица их выражали тревогу. Но, прежде чем кто-либо из них успел спросить о причине крика, девушка начала первой.
– Простите, пожалуйста, это паук. Здоровенный такой, с лапками, на меня с потолка свалился. А я их с детства боюсь. Вот. Я его стряхнула, а он раз – и убежал. – Юля смущённо похлопала изогнутыми ресницами. – Извините, я не хотела.
– Да ничего страшного, – ответил старший доктор. Улыбаясь, переглянулся с коллегой, и они удалились.
Юля облегчённо выдохнула. Это она удачно сымпровизировала, хотя пауков она и правда боялась, так что почти не соврала. Она же не полная дура правду говорить, чтобы лечь в больницу, но уже с другим профилем лечения. Нет-нет, сначала она сама во всём разберётся, а потом уже решит, куда ей – к священнику или в комнату с мягкими стенами и кроватью с ремнями.
Врачи, отойдя от палаты на десяток шагов, ещё раз переглянулись. В их глазах ясно читалось беспокойство с ожиданием неминуемых проблем. Я не могу сказать точно, но думается мне, что в тот момент они оба если не пожалели о принятом решении проводить этот эксперимент, то как минимум усомнились в его правильности и поспешности.
– Э-э-э, товарищ начальник, а я вот не помню, с каких это пор у нас в палатах, да ещё и VIP, завелись пауки.
– Правильно, не помнишь. Потому что их там нет.
– А чего она тогда визжала?
– Не знаю, но точно не от вида паука.
– Шеф, а вот был бы прикол, если бы она заорала, услышав от пациента ответ на своё приветствие.
– Ну, это уже совсем антинаучно. Больной из комы не вышел, мы это наблюдали, значит, ответить ей не мог. Если, конечно, это не твоих рук дело.
– Да нет, что вы, я бы до такого не додумался. Хотя шутка знатная, но на постороннем я бы её точно испытывать не стал, это неэтично. Вот над кем из наших приколоться, это да. Можно, кстати, попробовать, – предвкушающе улыбнулся парень.
– Смотри у меня, я тебя знаю, с антуражем не переборщи, а то кардиологов в гости придётся звать.
Как же иногда люди бывают близки к истине, сами того не зная, и одновременно далеки. Судьба, бог или что там ещё управляет нашим миром, имеет очень специфическое чувство юмора. И, поверьте мне, не всегда оно светлое и доброе.
Юля всматривалась в лицо своего неожиданного знакомого, пытаясь собраться с мыслями. Те же, в свою очередь, не спешили навстречу девушке, прячась по углам её сознания, как тот самый вымышленный паук, убежавший, наверно, под кровать или тумбочку. Мысли прятались и таились, не желая помогать хозяйке, тоже напуганные произошедшим. Так что девушка просто закрыла глаза и, словно прыгая в холодную прорубь, произнесла:
– Э-э-э, Максим, ты меня слышишь?
При этом она чувствовала себя полной идиоткой. Ещё бы… Как зайдёт кто, как увидит – и всё, привет, рубашка с очень длинными рукавами…
Читать дальше