Array Илай Шань - Филолог. Магия Слова

Я с отвращением утерся и повторил:

– Пишем самостоятельную. Или же урок пройдет в присутствии директора.

Блондинка высунула кончик языка и положила обе руки себе на грудь:

– А если я получу два, ее можно исправить?

– Можно, у своего учителя, – позлорадствовал я, вспоминая мымру в шерстяной юбке.

Девушка нахмурилась и принялась за работу. Меня тошнило все сильнее. Вот бы сейчас провалиться под землю, оказаться в пещере и никого не видеть и не слышать.

Чтобы успокоиться, я начал повторять про себя турецкий алфавит, вдыхая сыроватый воздух. Главное, отстраниться и смотреть поверх детей.

Определенно, в буквах есть какая-то магия, потому что я сразу успокоился. Остаток урока прошел почти спокойно. Лишь блондинка периодически высовывала ноги в черных чулках в проход. Я представил, как глажу их, дотрагиваясь кончиками пальцев до бедра, но сразу же отогнал эту мысль. Меня еще ждет универ и физкультура.

Расстались с детьми мы почти друзьями. В конце урока они дружно тянули руки, когда я спросил их, есть ли у букв цвет и запах.

– Есть, конечно. У –фиолетовая и пахнет сиренью.

– Я – бурая с земляным вкусом.

– С – темно-синяя и, будто бы трет пальцы морской солью, – добавила блондинка.

– Всем пятерки, – объявил я и поставил оценки в журнал недрогнувшей рукой.

Больше меня в эту школу все равно не отправят.

Учительница вернулась посвежевшей и довольной. Она так раскраснелась, словно тяпнула с директором коньяка.

– Ох, молодец какой. Дал мне передохнуть немного. Тебе еще сколько учиться? Не хочешь поработать в нашей школе? У нас как раз не хватает словесников.

На моем лице отразился такой ужас, что она сразу махнула рукой:

– Ладно, счастливо. Но если вдруг передумаешь…

А потом ко мне подошла блондинка и кокетливо протянула:

– А вы даете частные уроки?

Она что, издевается? Хотя вряд ли. Наверное, и правда, понравился. Не такой уж я и страшный.

Я оглядел высокую полную грудь и стройные ножки в черных чулках.

Конечно, я не прочь потерять уже девственность, но не с четырнадцатилетней же.

Господи, как стыдно. Когда же закончится этот день? Хотелось сказать что-то остроумное, поставить ее в неловкое положение. Но я не смог нагрубить такой няшке.

– Нет, я не занимаюсь репетиторством. Иди на урок, мне пора ехать в универ.

Девочка склонила голову набок и сделала шаг ко мне.

От нее пахло клубничной жвачкой и сладкими духами.

Буква «Твердь»– пронеслось в голове. Да что ж это за буква из неизвестного алфавита? И почему я о ней думаю?

Мне вдруг показалось, что деревянный пол превратился в зыбучие пески и засасывает мои ноги. Что происходит?

Девушка метнулась ко мне и поддержала под локоть.

– У нас такая старая школа. Вы наступили в дыру. Осторожнее, – ее голос звучал почти виновато. – Извините, если показалась вам глупой. Мне действительно нужен репетитор по русскому языку.

По моему телу прошла горячая волна от ее близости. Я оттолкнул школьницу и почти бегом бросился из здания.

А вот и родной филфак, чтоб он сгорел. Хотя не сгорит: на улице накрапывает дождик.

С ужасом я узнал, что физкультура будет на улице.

– Ничего, покапает и перестанет, – усмехнулся физрук. – Надо погонять вас, лентяев. Филолухи.

– А может, занятий не будет? – робко спросил я, потому что одногруппницы скромно мялись, опустив глаза.

– Говорю же, лентяи, – физрук похлопал меня по плечу. – Гонять вас надо. Вот у тебя отзывчивость хорошая. Хоть пару раз в неделю сходил бы в зал, стал бы качком.

– Нет, это не мое, – я обреченно вздохнул.

Университет располагался рядом с парком, плавно переходящим в лес, так что придется два часа бегать по тропинкам. Вернее, бегать только в первые двадцать минут, пока находишься в поле зрения физрука.

Физкультура проходила у целого курса одновременно. А это сотня девушек. Сотня поп, обтянутых лосинами. Колышущихся грудей, в спортивных майках. А еще хвостики и пучки: блондинки, рыжие, брюнетки, шатенки. Тяжело быть единственным мальчиком в цветнике. Впрочем, изначально нас было десять таких неудачников.

Восемь предпочли пойти в армию, один перевелся на заочку. И теперь я остался один. Думаете, это счастье? Думаете, у меня гарем из ста прелестниц? Говорил же, девчонки в лучшем случае считали меня своей подружкой, а в худшем и вовсе не замечали.

Однажды приятельница позвала меня пойти с ней в туалет. И долго не могла понять, почему я отказался.