Юлия Фирсанова - АПП, или Попасть в пророчество!

Разведя жертвы по противоположным сторонам зала, Леора потрогала какие-то выступы на стене, будто набирала код на клавиатуре, и Яна с Питом получили в свое распоряжение ряд персональных мишеней. На первых порах они находились довольно близко от стрелков. Леора бдительно контролировала процесс стрельбы, поправляя постановку рук, ног, головы, корпуса, и даже дыхание меткими фразами или несильными тычками. Мастер любезно пояснила неучам, что мало-помалу расстояние до мишеней будет изменяться, а сдавать зачет по подготовке ученик должен в кругу, отбиваясь имеющимся оружием от надвигающихся на него с разной скоростью «врагов» разнообразных форм и размеров.

Сирен застонал, Яна лишь вздохнула и покрепче перехватила удобную рукоятку рогатки. Чего ныть-то? Стрелять – это не зубрить какую-нибудь ахинею. Все объяснили, в процессе тренировки подскажут, поправят, знай только тренируйся. Она не первая и не последняя. Если раньше у других получалось, так почему у Янки не выйдет? И вообще, стрелять оказалось интересно. Азарт так захватил девушку, что она очнулась лишь от удара колокола и поняла, что вспотела почище, чем на полосе препятствий, дышит как загнанная кобыла, и руки подрагивают от усталости.

– Молодец, – похвалила старания ученицы Леора и даже потрепала девушку по плечу.

А вот сирен похвалы не удостоился. Ему мастер строго объявила:

– Ты ленился. Если на следующем занятии по обороне не будешь достаточно стараться, придется заниматься дополнительно.

– У меня запутались волосы и сломалось два ногтя, – обиженно простонал Пит.

– А-я-яй, – фальшиво посочувствовала Леора, уперев руки в бока и опасно прищурившись. – Чем же тебе помочь? Может, назначить отработку на площади? Там, говорят, плиты грязные, немытые. Обломаешь весь маникюр, и ни о чем больше переживать не придется.

– Не надо, мастер, – окончательно разобиделся непонятый красавец, сложив губки бантиком. – Я буду стараться.

– Надеюсь, – усмехнулась мастер, ничуть не задетая обидой самовлюбленного сирена.

А Янке в этот раз было совершенно плевать на все справедливости и несправедливости мира, самым важным для нее сейчас оказалось попасть в душ, пока однокурсницы не вернулись с занятий. Первые парни, не бегущие шумной гурьбой, как обычно, а чуть ли не плетущиеся нога за ногу, как столетние старички, уже показались у входа в зал. Кажется, тренировки владеющих оружием студентов похлеще, чем занятия неучей. Лис вот хоть и двигался более проворно, чем остальные, был мокр от пота, как мышь, пытавшаяся утопиться в унитазе. Хаг же раскачивался из стороны в сторону, подобно медведю-шатуну, и потирал бок. Это с какой же силой и чем надо звездануть толстокожего тролля, чтобы отбить что-то ему, а не собственную руку? Напарники кивнули Янке и скрылись в мужской раздевалке.

Леора о чем-то толковала с Ольсой, поэтому в женской раздевалке пока не было никого, не считая Ириаль. Вампирша тихо материлась сквозь клыки, разглядывая обломанный алый ноготь, вполне годный на то, чтобы величаться когтем. Исходя из того, каким прочным даже на вид казался маникюр красотки, Янка и представлять не хотела, чем таким пришлось заниматься Шойтарэль.

То ли увидев, то ли почуяв постороннее присутствие, вампирша ругаться перестала и уставилась на растрепанную и взмокшую девушку.

– Чего ты? – Яна не стала даже гадать о причинах столь пристального внимания и просто задала вопрос.

Ириаль, раздувая ноздри, постояла, покачиваясь с пятки на носок, и выдала:

– Я не буду мстить. Ловушка была в твоей комнате, но ты расплатилась: поговорила с деканом, туфли передала. Мастер Лесариус сказал, это твоя идея была – водой ногу мне облить. Мы в расчете.

– Странные вы создания, вампиры. Ну да кто там наверху за вами присматривает, пусть он тебя и судит, не мое это дело, – призналась Яна, вообще-то помогавшая пострадавшей потому, что считала это правильным, а уж от речей о мести вовсе опешила. Махнув рукой на злобную девицу, Донская пошла в душ и не видела, как после ее слов толстый черненый браслет на руке Ириаль вдруг сжался, на нем выступили абрисы летучей мыши, ворона и ровного круга, а вампирша едва сдержала крик боли и вытаращилась на своевольное украшение. Побледнела и выдавила из себя, чуть ли не кровью харкнув в спину Яне:

– Я буду должна.

Потом поднесла запястье к губам и коснулась рукой груди у сердца. Лишь после завершения странного действа картинки на браслете потускнели, сливаясь с фоном.