Олег Трегубов - 1000 и одна лампа

Майкл со злостью отбросил лопату в сторону и сел на траву, прислонившись спиной к горячей от солнца деревянной стене своего нового дома. Конечно, новым его можно было назвать только с большой натяжкой, и то лишь потому, что он совсем недавно получил этот дом в наследство. На самом деле, ныне покойная тётушка София прожила здесь не один десяток лет, так что он был довольно старым. К тому же, насколько Майкл помнил рассказы тётушки, его построил ещё её дед, и это было очень давно. И вот теперь он стал счастливым обладателем этого ветхого двухэтажного строения.

Конечно, сам дом ему был не нужен, и он с удовольствием отказался бы от такого щедрого «подарка судьбы», тем более у него имелось своё собственное жилище. Но тётушка успела поделиться с ним перед смертью одной тайной, и тогда он с радостью вступил в права владения и домом, и земельным участком, на котором тот стоял.

Хотя теперь, прислонившись мокрой от пота спиной к горячей деревянной стене и разглядывая изрытый вдоль и поперёк участок, он уже не был так уверен, что тайна, которой поделилась с ним перед смертью тётушка, не была плодом её больного воображения.

«Сундучок с золотыми монетами, – усмехнулся Майкл. – Угораздило же меня поверить в эти сказки». А ведь она с таким серьёзным видом рассказывала, что когда-то в неё влюбился один богатый граф, и у них случилась удивительная романтическая история. Эта история продлилась почти месяц, пока её муж находился за пределами Англии, а перед расставанием граф подарил ей этот сундучок. Сам граф потом куда-то исчез, и она его так за всю жизнь больше ни разу и не увидела. А вот сундучок ей пришлось закопать в саду, чтобы его ненароком не увидел муж и не стал задавать ненужных вопросов. Эту тайну и поведала тётушка София своему племяннику Майклу. К сожалению, более точного места она сообщить не успела, поскольку совсем ослабла. Вот так и вышло, что он уже более трёх недель с утра до вечера копался в саду бывшего тётушкиного дома.

«Ещё немного, и меня жена из дома выгонит, тем более я там практически не появляюсь», – подумал Майкл. Трёх недель ему вполне хватило, чтобы понять, что искать сундучок, которого может и не быть вовсе – пустая затея. И тогда он решил попытать счастья в последний раз, а затем вернуться домой и навсегда выкинуть из головы мысли о кладе тётушки Софии.

Но в этот раз ему повезло. Едва он выкопал ямку чуть более фута глубиной, как его лопата, судя по звуку, наткнулась на что-то металлическое. Ещё не веря в удачу, он принялся копать с удвоенным рвением, и вскоре вытащил на поверхность мешок. Конечно, его немного смутило, что это был не сундучок, но он в тот момент радовался, что сумел хоть что-то найти. Но радости в нём поубавилось, когда вместо золотых монет он начал доставать из мешка какой-то хлам. «Что за мусор?» – думал Майкл, перебирая одну вещь за другой, пока не дошёл до старой лампы. По всей видимости, он её и задел лопатой, когда услышал металлический звук, так как на боку лампы осталась небольшая вмятина. Майкл провёл по ней ладонью, и тут случилось что-то невообразимое: лампа выскочила у него из рук, всё вокруг заволокло дымом, а когда этот дым развеялся, перед ним предстал незнакомец. По виду он был похож на человека, только в каком-то странном одеянии. «Неужели это джинн?» – подумал Майкл, вспомнив восточные сказки, которые читал в детстве, но оцепенел от страха и не смог вымолвить ни единого слова.

В это время Гассион, а это был именно он, озирался по сторонам. Он впервые оказался в мире людей, и ему было всё интересно. Во-первых, он прислушивался к своим внутренним ощущениям, которые были скорее приятными, похожими на те, что он испытывал после катания на каруселях в Джинн-парке. А во-вторых, он осматривался вокруг. «Какое всё зелёное, – думал он, глядя на траву и деревья. – А у нас всё жёлтое, песчаное». И тут он заметил человека, прижавшегося к стене. Невооружённым глазом было видно, что его трясёт от страха. По всей видимости, этот человек и потёр лампу. Гассион собрался с мыслями, ведь он так долго ждал этого момента, и произнёс первые слова, которые каждый в стране джиннов знает с самого детства:

– Возрадуйся, человек, ибо сегодня настал твой счастливый день! Я, джинн по имени Гассион, исполню любое твоё желание!

Он сделал небольшую паузу, но поскольку ответа не последовало, добавил:

– Как твоё имя, человек, и что ты желаешь больше всего на свете?

Наконец, тот взял себя руки и произнёс робким голосом: